— Я встретил в зале корейского посла и заявил, что хочу выпить за здоровье мудрого вождя товарища Ким Ир Сена. Тот распорядился, и мне вынесли бокал.

Повторять было не надо. Я тут же выскочил в зал, встал около огромного портрета Ким Ир Сена и стал ждать. Ждал недолго. Появился посол. Я показал на портрет и изрек:

— Это великий учитель корейского народа.

Посол согласился.

— Я хотел бы выпить за его здоровье.

Посол улыбнулся, и мне принесли бокал женьшеневой водки.

Я вернулся в зал. Моему примеру тут же последовали другие дипломаты. Посольство у нас было тогда молодое, ребята деловые. Недаром восемь из них потом стали послами. И не только в Африке, но и в Прибалтике, и в Западной Европе (некоторые в Африке пребывают в этой должности до сих пор).

Через полтора часа я отправился во второй раз. Посол уже стоял перед портретом.

— Мне бы… за здоровье…

Он понимающе кивнул, и мне принесли бокал.

Когда после приема я сел в свой опель, ко мне подошла жена посла:

— Олег, довезите меня до посольства.

— С удовольствием, Валентина Евдокимовна, только я очень пьян. Вы попросите кого-нибудь другого.

— Что вы, Олежек! Если бы вы видели, в каком состоянии другие! Вы по сравнению с ними совсем трезвый.

Довез я ее без происшествий. Не было неприятностей и у других. На следующий день, заказав холодное пиво в ресторане «Бар Универсаль», что рядом с посольством, мы смеялись:

— Корейский посол наверняка отправил срочную депешу в Пхеньян о том, как к нему тайком подходили советские дипломаты и говорили теплые слова о великом вожде.

Больше посольство Северной Кореи просмотров не устраивало.

В странах, где я работал позже, посольств Северной Кореи не было, и советские дипломаты были избавлены от нудной процедуры личного изъявления «вечной и нерушимой дружбы» с северными корейцами. Зато материалы на кондовом русском языке поступали регулярно. Их, конечно, не читали. Хотя иногда, шутки ради, просматривали. Однажды такой журнал ходил в МИДе по рукам. Там под фотографией веселящейся публики на пляже было написано: «Под мудрым руководством партии всем трудящимся уготован счастливый отдых». Смеялось все министерство.

— Олег Сергеевич, вы не могли бы принести нам бутылку водки.

У Грузинова был посол Монголии. Секретарь куда-то вышел, и он позвонил мне.

Я отправился к буфету, где хранились представительские напитки, но на посольской полке водки не оказалось. Зато на полке военного атташе стояла уже начатая бутылка.

«Не страшно, — решил я, — с генералом я договорюсь». Взял бутылку и отнес послу.

Через полчаса звонит посол:

— Зайдите.

Монгола уже не было, посол сидел один и улыбался:

— Налейте себе рюмку, — показал он на принесенную мною бутылку.

Я налил.

— А вы?

— Да я уже начал виски.

И налил себе виски.

— На здоровье.

Мне было достаточно сделать один глоток, чтобы понять: в рюмке чистый спирт. Я выпил.

— Ну как? — вежливо поинтересовался посол.

— Это спирт.

И я рассказал ему, как достал бутылку.

— Я тоже выпил одну рюмку, — смеялся посол. — Потом перешел на виски.

— А как монгол?

— Выпил четыре рюмки и нахваливал: «Ах, хороша у вас водка».

Военный атташе А. Хоменко, в будущем начальник Управления внешних сношений Министерства обороны, потом часто посмеивался надо мной:

— Тебе ничем, кроме спирта, не угодишь.

2:30 ночи. Звонок. Дежурный комендант:

— Через пятнадцать минут за вами приедет машина. Костюм, галстук.

Через пятнадцать минут спускаюсь. Посольский черный мерседес с красным флажком у подъезда.

В машине посол С. Грузинов и кандидат в члены Политбюро В. Долгих. Он уже три дня находится в Алжире с официальным визитом.

Едем на аэродром. По дороге узнаю, в чем дело.

В двенадцать ночи посол получил телеграмму, где ему сообщали, что в 3:30 в аэропорту Алжира будет пролетом Рауль Кастро. Посол проинформировал Долгих. Тот решил ехать встречать.

Через полчаса мы в аэропорту Дар-эль-Бейда. Самолет с Кастро прилетел вовремя. Техническая стоянка 45 минут.

Я первым подхожу к Кастро. Спрашиваю, говорит ли он по-французски. Он отвечает: «Нет». Я говорю, что не понимаю по-испански.