– Как скажешь, Маас, – кивнул Сэйди и, поднявшись из-за стола, исчез во тьме. Послышался звон стекла и шум льющейся жидкости. – Только помни, это ты приказал. Если Она рассердится, я не желаю отвечать за мальчишку.

– Она поймет, Сэйди.

– Возьми, мальчик, пей, – предложил Сэйди, выходя на свет и протягивая коричневую обливную чашку.

– Да... нет, пожалуй, спасибо, – отказался Гарион. – Не так уж я хочу пить.

– Хочешь или не хочешь, придется выпить, – прищурился Сэйди. – Не послушаешь, Иссас будет тебя держать, а я волью это тебе в горло. Не бойся, больно не будет.

– Пей! – скомандовал шипящий голос.

– Лучше делай как велено, – посоветовал Иссас.

Гарион безвольно взял чашку. У воды оказался неприятно-горький привкус, язык и гортань заболели, будто обожженные.

– Ну вот, уже лучше, – кивнул Сэйди, вновь усаживаясь за стол.

– Говоришь, тебя зовут Дорун?

– Да.

– Ты откуда?

– Из Сендарии.

– Из какого места?

– Недалеко от Дарины на северном побережье.

– Что ты делаешь на чирекском судне?

– Капитан Грелдик – друг моего отца, – начал Гарион, желая по какой-то причине все объяснить подробно. – Отец хотел, чтобы я стал моряком, говорил, что такое занятие лучше, чем гнуть спину на ферме. Капитан Грелдик согласился взять меня в ученики, потому что я крепкий, никогда не страдаю от морской болезни, не боюсь взбираться по вантам на мачту и скоро смогу грести и...

– Как, говоришь, тебя зовут?

– Гарион... то есть, Дорун. Да, Дорун, и...

– Сколько тебе лет, Гарион?

– На прошлый Эрастайд исполнилось пятнадцать. Тетя Пол говорит, что люди, родившиеся на Эрастайд, всегда счастливы в жизни, только пока я этого не заметил...

– Кто это – тетя Пол?

– Моя тетка. Когда-то мы жили на ферме Фолдора, но пришел господин Волк и...

– Как называют ее другие люди?

– Король Фулрах обращался к ней «леди Полгара» – это когда капитан Брендиг привез нас в Сендар во дворец. Потом мы отправились к королю Энхегу в Вэл Олорн и...

– Кто такой господин Волк?

– Мой дедушка. Его имя – Белгарат. Раньше я этому не верил, но потом убедился, потому что он как-то раз...

– Почему вы покинули ферму Фолдора?

– Сначала я не знал, но потом услышал, что все произошло из-за Зидара, который похитил Око Олдура с рукоятки меча в тронном зале райвенского короля, и мы должны возвратить Око, пока Зидар не успел доставить его Тораку и разбудить его и...

– Это тот мальчик, который нам нужен, – просвистело сзади.

Гарион медленно повернулся. В комнате, казалось, чуть посветлело, словно крошечное пламя стало немного повыше. В углу, лениво свивая и развивая кольца, шевелилась огромная змея с чересчур плоской шеей и красными мерцающими глазами.

– Теперь можно вести его к Солмиссре, – прошипело чудовище и поползло к Гариону. Сухой холодный нос ткнулся в ногу. Внутри мальчика все задрожало, но он заставил себя стоять неподвижно, пока гадина медленно обвивала тело.

Треугольная голова закачалась перед глазами; дрожащий раздвоенный язык облизал лицо.

– Будь хорошим мальчиком, – просвистела рептилия, – очень-очень послушным.

Чешуйчатое тело всей тяжестью повисло на юноше, обдавая ледяным холодом.

– Сюда, мальчик, – велел Сэйди, поднимаясь.

– Мои деньги! – потребовал Иссас.

– А, это! – полупрезрительно бросил Сэйди. – Там на столе кошелек! Возьми!

И, повернувшись, повел Гариона из комнаты.

– Гарион! – раздался внезапно холодный голос, постоянно живший в душе юноши. – Слушай внимательно. Молчи и постарайся не выказывать удивления. Только слушай, что я скажу.

– К-кто ты? – пролепетал про себя Гарион, борясь с обволакивающим мозг туманом.

– Ты меня знаешь, – продолжал холодный голос. – Пойми, они дали тебе какое-то зелье, чтобы заставить говорить. Не пытайся протестовать. Расслабься и веди себя спокойно.

– Но... я сказал то, что не должен был открывать. Я...

– Это уже неважно. Главное, делай то, что я скажу. Если что-нибудь произойдет и появится опасность, не пытайся ничего предпринимать сам. Я обо всем позабочусь, но не смогу помочь, если ты будешь бороться. Поэтому не напрягайся, не сопротивляйся и все предоставь мне. Если обнаружишь внезапно, что совершаешь странные поступки или говоришь вещи, которых не понимаешь, не бойся и не удивляйся. Это моих рук дело.