Однако перед глазами проплыл чувственный образ перезрелой красавицы королевы, и юноша почувствовал легкое сожаление.

– Прекрасно! Единственное, чего я боялась! Ты пока не можешь позволить себе подобные глупости, это будет иметь нежелательное воздействие на твою и без того нелегкую жизнь.

– Боюсь, я тебя не понимаю, – пожал плечами Гарион.

– Ты обладаешь особой силой. И если позволишь вовлечь себя в легкомысленную интрижку до того, как повзрослеешь, результаты могут быть поистине непредсказуемыми. Лучше пока не лезть в столь опасные игры!

– Может, было бы гораздо лучше, случись что-нибудь там, у Солмиссры, – выпалил Гарион, – тогда я потерял бы эту проклятую силу и не смог бы никому причинить вреда!

– Сомневаюсь, – покачала головой тетя Пол. – Могущество твое слишком велико и вряд ли бы пропало сразу. Помнишь, о чем мы говорили перед тем, как покинуть Толнедру? О необходимости учиться управлять собой?

– Не нуждаюсь я ни в чьих наставлениях, – угрюмо огрызнулся Гарион.

– Ошибаешься! И чем скорее решишься выслушать меня, тем лучше. Могущество твое невероятно – никогда раньше не видела ничего подобного, и даже временами не совсем понимаю, как тебе удается все то, что ты делаешь. Ты должен, именно должен немедленно начать обучение, пока не случилось несчастья. Ты совершенно не можешь держать себя в руках, Гарион, и, если искренне считаешь, что нельзя причинять вреда людям, сам должен просить меня немедленно начать занятия. Необходимо понимать, что ты делаешь!

– Не желаю быть чародеем, – отбивался Гарион. – Единственное, чего я хочу, – избавиться от всего этого. Можешь помочь мне?

– Нет, – покачала головой тетя Пол, – и даже если бы могла, отказалась бы. Могущество нельзя отвергнуть по желанию, мой Гарион. Оно – часть тебя.

– Значит, я стану чудовищем? – горько вздохнул Гарион. – И буду бродить по свету, сжигая заживо людей или превращая их в жаб и змей? И когда-нибудь, возможно, настолько привыкну к этому, что и внимание обращать перестану! Получу вечную жизнь, как ты и дедушка, но перестану быть человеком. В таком случае, тетя Пол, я предпочитаю умереть.

– Не можешь ли ты убедить его?

Голос тети Пол в мозгу Гариона обращался к тому, другому, существу, постоянно присутствующему в теле и душе юноши.

– Только не теперь, Полгара, – ответил бесстрастный голос. – Слишком он сейчас жалеет себя и ни о чем больше думать не в состоянии.

– Но ведь должен же он научиться владеть собой!

– Постараюсь удержать его от непоправимых ошибок, – пообещал голос. – Вряд ли что-то можно предпринять до возвращения Белгарата. Гарион сейчас в смятении, и нам нельзя вмешиваться, пока он не решит сам, что делать.

– Не могу видеть, как он страдает.

– У тебя слишком нежное сердце, Полгара! Не волнуйся, он мальчик крепкий, немного страданий не повредит!

– Перестаньте переговариваться, словно меня здесь нет! – не выдержал наконец Гарион.

– Мистрис Пол! – вмешался появившийся на палубе Дерник. – Идите сюда поскорее. Бэйрек хочет убить себя!

– Что? Что он хочет?

– Бормочет что-то о проклятии, – пояснил Дерник, – и угрожает пронзить себя мечом.

– Идиот несчастный! Где он?

– На корме. Вытащил меч и никого не подпускает.

– Быстро за мной! – бросила на ходу тетя Пол, устремляясь на корму. По пятам следовали Дерник и Гарион.

– Всех нас охватывает безумие во время сражения, – убеждал Мендореллен, пытаясь уговорить рыжебородого великана. – Гордиться тут особенно нечем, но и впадать в такое отчаяние тоже не стоит!

Бэйрек не ответил. Он стоял на корме, почти у самого края, с белыми от ужаса глазами; огромный меч описывал медленную зловещую дугу, не подпуская близко ни одного человека.

Тетя Пол протиснулась через толпу матросов и бесстрашно направилась к Бэйреку.

– Не пытайся помешать мне, Полгара, – предостерег он.

Но тетя Пол невозмутимо подошла ближе и коснулась кончиком пальца острия меча.

– Почему бы не попросить Дерника получше наточить лезвие? Подумай только, как легко меч вонзится между твоих ребер, когда вздумаешь упасть на него!

Бэйрек испуганно встрепенулся.

– Надеюсь, ты оставил все необходимые распоряжения? – осведомилась она.

– Какие еще распоряжения?

– Мы не знаем, что делать с твоим телом. В самом деле, Бэйрек, я думала, ты лучше воспитан! Порядочный человек не обременяет друзей подобными вещами!

Она на секунду задумалась.

– Обычно тела сжигают, но сухих дров в Найссе почти невозможно найти. Будешь тлеть неделю, если не больше. Скорее всего, придется бросить тебя в реку! Пиявки и крабы в два счета оставят от тебя один скелет.

На лице Бэйрека появилось обиженное выражение.

– Хочешь, чтобы мы доставили твой меч и щит сыну? – предложила она.