Гарион было покраснел, но тут же рассердился на себя за то, что не научился скрывать свои чувства. Се'Недра, однако, не выказала никакого смущения.

– Дриады уже пришли? – осведомилась она, вставая и отряхивая травинки с туники.

– Нет еще. Волк говорит, что они скоро нас отыщут. На юге собираются грозовые тучи, и мистрис Пол считает, что вам лучше быть вместе со всеми.

Гарион взглянул на небо и увидел гряду свинцово-чернильных туч, затянувших синее небо и быстро несущихся к северу. Он нахмурился.

– Никогда не видели таких облаков, правда, Дерник?

Кузнец тоже поднял голову.

– Странно, – задумчиво согласился он.

Гарион свернул мокрое полотенце, и они отправились вниз по ручью. Облака скрыли солнце, и в лесу внезапно стало совсем темно. Юноша по-прежнему чувствовал, что за ними наблюдают, опасливо, настороженно – так же, как и с самого начала их появления в лесу, но теперь появилось и что-то новое. Древние деревья встревоженно качались, словно миллионы безмолвных посланий, передаваемые шелестящей листвой, перелетали от ветки к ветке.

– Они боятся, – прошептала Се'Недра. – Что-то их пугает.

– Что именно? – спросил Дерник.

– Деревья – они чем-то напуганы. Неужели не чувствуешь?

Кузнец озадаченно уставился на нее.

Далеко вверху мгновенно смолк птичий хор, потянуло ледяным ветром, который принес мерзкую вонь стоячей воды и загнивших водорослей.

– Откуда этот запах? – нервно оглядываясь, спросил Гарион.

– Найсса к югу отсюда, – объяснила Се'Недра, – а там одни болота.

– Неужели так близко?

– Ну не очень, – слегка нахмурилась принцесса. – Лиг шестьдесят или больше.

– Неужели запах доносится с такого расстояния?

– Вряд ли, – покачал головой Дерник. – По крайней мере, в Сендарии так не бывает.

– Далеко еще до шатров? – спросила Се'Недра.

– Примерно с пол-лиги, – ответил кузнец.

– Может, лучше поторопиться? Побежим?

– Нет. Земля неровная, а бежать в полутьме опасно. Лучше просто идти быстрее.

Они ускорили шаг, почти ничего не видя в сгустившейся мгле. Ветер усилился, и деревья дрожали и гнулись под яростным напором Страшный ужас, охвативший деревья, казалось, ощутимо нарастал.

– Там что-то движется, – настоятельно прошептал Гарион, показывая на темные деревья по другую сторону ручья.

– Я ничего не вижу, – пожаловалась Се'Недра.

– Гляди, вон под деревом с большой белой веткой. Это дриада.

Смутная, едва видимая тень скользила от одного дерева к другому, и было в ней что-то до ужаса зловещее. Се'Недра с отвращением поморщилась.

– Это не дриада. Что-то враждебное.

Дерник поднял сухую ветку и вцепился в нее, как в дубину, обеими руками.

Гарион быстро огляделся и, увидев еще одну ветку, тоже вооружился. Между деревьями, спотыкаясь, двигалась другая фигура, стараясь подойти поближе.

– Придется рискнуть, – мрачно решил Дерник. – Бегите. Только осторожно, не споткнитесь. Приведите помощь. Ну, быстрее!

Гарион схватил Се'Недру за руку, и они, то и дело запинаясь о корни деревьев, побежали вдоль берега. Дерник все отставал и отставал, угрожающе размахивая дубинкой.

Неясные силуэты уже оказались вокруг них, и Гариона охватила паника.

Тут закричала Се'Недра. Одно из чудовищ, огромное, бесформенное, безликое, поднялось из кустов, преградив дорогу. Две дыры вместо глаз бессмысленно уставились на них, беспалые ручищи протянулись вперед. Кожа монстра была страшная, темно-серая, цвета грязи, покрытая гниющим вонючим мхом, налипшим на сочившееся мутной жидкостью тело.

Гарион, не задумываясь, толкнул Се'Недру себе за спину и ринулся в атаку.

Первый удар дубины пришелся в бок, но палка почему-то завязла в теле врага, не причинив видимых повреждений. Одна из протянутых рук коснулась лица юноши; он отпрянул от отвратительной склизкой массы, отчаянно размахнулся и огрел врага по руке, с ужасом увидев, как она переломилась у локтя. Странное создание, приостановившись, нагнулось, чтобы поднять все еще двигающуюся конечность.

Снова раздался крик Се'Недры, и Гарион развернулся. Еще один глиняный человек подкрался сзади, ухватил ее обеими руками за талию и попытался оторвать упирающуюся принцессу от земли. Гарион вновь размахнулся из последних сил, целясь не в голову или спину, а в щиколотки.

Глиняный исполин с поломанными ногами опрокинулся в землю лицом, но руки, вцепившиеся в девушку, не разжались. Гарион прыгнул вперед, отбросил дубину и вытащил кинжал, но глина оказалась удивительно твердой: сухие ветки оплетали тело чудовища, придавая ему форму. Гарион лихорадочно отсек одну руку и попытался освободить кричащую принцессу, но другая рука держалась крепко. Чуть не плача от натуги, Гарион начал рубить глину.