Солдаты вереницей вышли из зала, позвякивая подкованными башмаками.

— У нас возникли трудности, — сказал Спархок, когда они остались вдвоем.

— Я заметил это, — сухо сказал Олстром, поглядывая из одной из бойниц на скопление вражеских солдат под стенами.

Спархок усмехнулся этому редкому проблеску юмора барона.

— Вообще-то эта трудность касается вас, барон. Речь идет о вашем брате. Сефрения уже упоминала об этом прошлой ночью. Никаким простым, естественным способом нам не выбраться из замка. У нас нет выбора, мы должны прибегнуть к магии. А Его Светлость протестует против этого.

— Я бы не осмелился поучать его в этих вопросах, — сказал барон.

— И я тоже, мой Лорд. Но если он займет трон Архипрелата, то ему придется смягчить позицию, или, по крайней мере, суметь порой взглянуть на это другими глазами. Воинствующие Ордена являются вооруженной рукой Церкви, и им разрешено использовать тайную мудрость Стирикума в решении поставленных перед ними задач.

— Я понимаю это, однако мой брат человек принципов, и вряд ли захочет изменить своим взглядам.

Спархок принялся расхаживать взад-вперед по залу что-то быстро обдумывая.

— Ну что ж, хорошо, — сказал он. — То, что мы задумали, чтобы вывезти из замка вашего брата, вам, возможно, покажется несколько неестественным, но это абсолютно надежно. Сефрения обладает большим мастерством в таких вещах. Я не единожды был свидетелем ее магических манифестаций. Я могу гарантировать, что она сможет обезопасить вашего брата.

— Я понимаю, сэр Спархок.

— Хорошо. Я боялся, что вы станете возражать, барон. Многие люди с подозрением относятся к непонятному. Его Светлость не будет участвовать в том, что мы будем делать. Он не будет лично вовлечен в греховное предприятие.

— Поверьте мне, я не буду противостоять вам в этом, сэр Спархок. Я попробую урезонить моего брата — иногда он меня слушает.

— Будем надеяться, что вам это удастся и на этот раз, — Спархок выглянул в окно и выругался сквозь зубы.

— Что случилось, сэр Спархок?

— Там на бугре в тылу войска, это стоит Герриш?

Барон выглянул в амбразуру.

— Да, это он.

— Вы узнаете человека стоящего рядом с ним? Это Адус, наемник Мартэла. По моему Мартэл играет на обе стороны в этом деле. Хотя меня больше заботит та худая фигура в черном плаще.

— Вряд ли этот человек представляет какую-то угрозу, сэр Спархок. Он, по-моему, немногим более чем скелет.

— Вы заметили это сияние, исходящее из-под капюшона?

— Теперь, когда вы сказали, да. Не правда ли, это странно?

— Более, чем странно, барон Олстром. Я думаю, что надо об этом сообщить Сефрении, и сообщить немедленно.

Сефрения сидела у огня в своей комнате с всегдашней чашкой чая в руке. Флют скрестив ноги устроилась на постели, плетя такой сложности кошачью колыбельку, что Спархок поспешно отвел глаза, опасаясь потерять рассудок, заблудившись взглядом в бесконечном переплетении нитей.

— Мы попали в беду, — сказал он наставнице.

— Я заметила это.

— Все оказывается гораздо более серьезно, чем мы предполагали. Адус стоит на холме рядом с графом Герришем, и Крегер наверняка околачивается где-нибудь поблизости.

— Я начинаю уставать от Мартэла, дорогой.

— Но Адус и Крегер не так отягощают наше положение, как ищейка, который тоже там.

— Ты уверен? — Сефрения вскочила на ноги, едва не расплескав чай.

— Те же очертания тела, тот же плащ, тот же свет из капюшона. Многие ли обладают такими приметами.

— Когда всем этим делом заправляет Азеш, можно ожидать чего угодно, Спархок.

— Помнишь ты тех, кто напал на нас в Элении? Мы изрубили их чуть не на куски, а они продолжали лезть на нас как одержимые.

— Да.

— Если ищейка подчинит себе всю армию Герриша, они быстро переберутся через стены и ничто не сможет сдержать их. Нам надо спешить, Сефрения. Ты что-нибудь придумала?

— Да, кое-что. Конечно, присутствие ищейки все усложняет, но есть способ обойти эти трудности.

— Ну что ж, будем надеяться. Пойдем поговорим с остальными.

Примерно через полчаса они собрались в той самой комнате, где их впервые принял барон Олстром.

— Мы в большой опасности, — сказала Сефрения.

— Замок в безопасности, мадам, — заверил ее Олстром. — За пять сотен лет им не разу не овладел враг.

— К сожалению, барон, на этот раз совсем другое дело. Осаждающая армия ведь берет стены приступом?

— Да, как это обычно и бывает.

— Обычно воины, получившие тяжелые раны во время штурма, отступают.

— Да, насколько подсказывает мне мой опыт, мадам.