– Я сильно повредила голову. – Собственный голос казался мне чужим.

– Крови, слава Богу, нет, это сотрясение, Алиса, тебе надо как можно скорее лечь.

– Ты уже позвонил? Рассказал, что случилось?

– Что сделал??

– Позвонил…

– Ты правда повредила голову, – каким то глухим голосом проговорил Ник.

В следующую секунду до меня дошел смысл моего же вопроса, ведь позвонить он мог только в колокольчик. Не выдержав, я вслух застонала.

– Тебе хуже? – испугался он.

– Хуже не бывает, – сказала я абсолютную правду. Действительно, куда хуже то? Я отчетливо помню две жизни. Которая из них моя? Кто я настоящая?

Мы выехали на дорогу, ведущую к дому, который предстал перед моими глазами во всей красе. Здесь все знакомо. Я живу здесь!

Послышались отдаленные суетливые голоса – видимо, лакей уже доехал и рассказал о произошедшем – этакая мобильная связь прошедшего времени. Или моего настоящего?

По мере нашего приближения гул все нарастал, а отчетливей всего, разумеется, указания Милады. Нет, я точно не умерла. На том свете наказывать меня тетушкой не за что. Ее голос отдавался в голове пронзительным звоном.

Во дворе прислуга обступила нас со всех сторон, но Ник, отказавшись от чьей либо помощи, соскочил с лошади и бережно снял меня.

– Я отнесу Алису в ее комнату. За доктором уже послали? – требовательно спросил он.

Я могла бы идти и сама, но вместо этого обхватила рукой его шею и крепко прижалась к широкой груди, слушая учащенные удары его сердца. В тот миг мне было все равно, кто я – Николас меня любит, а там, где моя машина и смартфон, меня никто не любил.

Как обычно, словно назойливая муха, Милада подскочила со своими дурацкими указаниями:

– Что значит в ее комнату? Вы, позвольте заметить, еще не муж ей!

– Если понадобится, то останусь там столько, сколько сочту нужным, – парировал Ник, ловко обойдя ее, и уже поднимался по лестнице.

– Неслыханно! – долетело снизу.

– Вот же крыса! – не вытерпела я.

– Полностью согласен, – подтвердил он, опуская меня на пол у порога моей комнаты. Ник толкнул дверь, и та легко поддалась – наша экономка уже успела набросить на кровать, с которой было убрано белье, теплое одеяло и даже затопить камин.

– Где тебе будет удобней, на кровати или в кресле? – немного запыхавшись, спросил он. Все же я была далеко не дюймовочкой.

– В кресло, – отозвалась я, осматривая свою же комнату. Здесь все знакомо: каждый уголок был родным, однако, я была гостьей. Это напоминало прогулку онлайн по окрестностям, куда собираешься поехать отдыхать. Ты тщательно осматриваешь все вокруг: жилье, интерьер и обстановку в целом. А потом, когда приезжаешь на выбранное место, все уже кажется знакомым и появляется ощущение, что ты здесь не впервые.

– У тебя растерянный вид, – констатировал Ник. – Да, согласен, скверно получилось, но ты уже столько терпела, сможешь еще совсем чуть – чуть? Как только поймешь, что готова ехать, я тут же за тобой примчусь, – он улыбнулся так нежно, что мне стоило трудов не разреветься.

– Сейчас найдется кто ни будь за тобой поухаживать?

«Нет, весь дом вымер и я совсем одна, не уходи!» – хотелось крикнуть мне, но вместо этого я лишь рассеянно кивнула.

Ник наклонился, поцеловал меня, и ободряюще сжав мою руку, сказал:

– Уже завтра с утра твоя старушка прибудет назад, а мне пора идти. Хочу разобраться с каретой и что вообще произошло.

Я молча кивнула. Пусть он идет разбираться с каретой, а я пока побуду одна и постараюсь разобраться в собственной голове, которая продолжала нещадно болеть.

Здесь уже послеобеденное время. Но еще утром сегодняшнего дня я завтракала кофе, сваренным в кофеварке и горячими бутербродами, приготовленными в микроволновке. Потом на машине поехала на кладбище.

Меня вдруг осенило – кладбище! Ненормальная старуха! А главное, сейчас, находясь именно в этой реальности, я могла предположить, кто она!

Одна из дебютанток прошлого сезона рассказывала мне (ну или Алисии), что переодевшись в служанку, тайно навещала бабку и просила приворожить одного знатного кавалера, очень понравившегося ей. Причем, этот самый кавалер не сказал ей ни слова и не оказал ни единого знака внимания. Но вот когда они, спустя несколько месяцев после бала объявили о помолвке – я невольно стала внимательней прислушиваться к историям, связанных с этой колдуньей, которая жила на самой окраине наших земель, там, где начинался непроходимый лес.