Рэн больше не покидала корабля, нервно меряя палубу шагами. Лодка с провизией, обещанная Селеной, все не появлялась, а манящий шепот острова проникал в ее сны даже в темной каюте. Трэйд и Брайс не разделяли ее опасений и частенько наведывались на остров. Рэн с удивлением обнаружила, что они плавают туда каждый день и даже умудрились не убить друг друга по дороге. Вечером, обнимая Рэн, Брайс признался, что они устраивают поединки, чтобы не потерять навыки в этом вынужденном ожидании и дать выход накопившемуся раздражению.

На утро по обыкновению мужчины привязали лодку у ветхого причала и достали клинки. Трэйд спокойно оглядел противника. Брайс был азартным фехтовальщиком, но ему порой не хватало холодного расчета. И все же он оказался опасным и упрямым противником. Проиграв первый раз, он настоял на новом поединке и едва не загнал Трэйда в воду. Тогда они оба свалились без сил на черную землю, болела каждая клеточка тела, ныли полученные синяки и ушибы. Брайс, едва придя в себя, потребовал продолжить поединок.

– Ты не умеешь остановиться. Еще один удар убьет тебя.

Но Брайс упорствовал.

– Я не могу проигрывать, от победы зависит жизнь. А победитель получает все!

Трэйд пристально взглянул на него.

– Все? Иногда лучше проиграть сражение и выиграть войну, чем идти на поводу у гордости и глупости.

– Именно это ты и делаешь? – Трэйд побледнел, сжимая клинок. Но Брайс продолжал:

– Ты уже проиграл войну и Рэн… и гордость и глупость здесь ни при чем…

– Вставай! – Трэйд перехватил рукоять поудобнее, ожидая, пока Брайс будет готов.

Он начал атаку стремительно, Брайс едва успевал отразить один выпад, как тут же следовал новый. За несколько тренировок Трэйд изучил слабые стороны соперника и теперь не щадил его. У Брайса не было даже возможности перейти в нападение, ему оставалось только не подпустить Трэйда слишком близко.

– Ты теряешь силы… Или нападай, или признай поражение сразу, не трать мое время…

Брайс рубанул клинком почти наугад, почувствовал, как соперник подался назад, и яростно атаковал. Трэйд отступил на несколько шагов, перехватывая клинок. Он угадывал выпады противника, кружа вокруг, нанося чувствительные удары.

– Ты бы мог меня убить! – Брайс едва успел подставить клинок под короткий разящий удар. Зазвенела сталь, он едва удержался на ногах.

– Я бы не стал этого делать.

– Впрочем, подобный поступок навсегда замарал бы честь твоего величества! – усмехнулся Брайс, заходя с другой стороны для удара. – Война ничему тебя не научила. Ты по-прежнему видишь только белое и черное, а мир большей частью серый.

– А ты, Брайс?

– Убил бы, если бы ты дал такую возможность! – он покачнулся, но отразил удар. – Оставь Рэн в покое, ей не нужен сторожевой пес.

– Ты темнишь, Брайс, в Тимбаре ты скрыл от нас правду. Не знаю, какую, но я не оставлю Рэн с таким человеком, как ты.

– Думаешь, если тебе посчастливилось родиться на краю королевской постели, у тебя на нее больше прав, чем у меня? Она отвергла тебя, когда у тебя было королевство, выходит, теперь мы на равных! Что ты из себя представляешь без своей короны и армии?

Трэйд молча нанес очередной удар, едва не выбив меч у Брайса из рук.

– Признайся хотя бы самому себе – ты просто хочешь ее, но она осталась со мной, и ты с этим не можешь смириться!

Клинки громко лязгнули друг о друга, Брайс покачнулся и упал на землю. Трэйд склонился над ним, тревожно вглядываясь в побелевшее лицо Брайса. Тот открыл лихорадочно блестевшие глаза, грудь тяжело поднималась и опадала под мокрой рубашкой.

– У тебя жар! Зачем ты поплыл сегодня…

– Ты бы мог… сейчас… убить меня… здесь…

– Заткнись!

Трэйд перебросил слабо сопротивляющегося Брайса через плечо и двинулся вниз к причалу.

День не задался с самого утра. Провизия и бочонки с пресной водой были погружены на маленькую лодку, какие в огромном количестве сновали между Кинеей и Тимбарой, но Селена медлила с отплытием. Это означало, что она больше не увидит Брайса, может, никогда, может, очень-очень долго. Уже несколько дней она находила причины оставить лодку пришвартованной в Тимбаре. Но решение принять придется рано или поздно.

Она накинула плащ; по дороге в порт ее никто не должен узнать. Селена хотела запереть двери, когда остро, спиной почувствовала, что рядом кто-то есть. Резко она развернулась и вздрогнула. Полный мужчина в дорогом плаще с усмешкой разглядывал ее. Он лениво поигрывал дорогим перстнем, медля начать разговор. Селена молчала, выжидая. Сердце бешено выстукивало: он знает! Ты в опасности, он все знает!