Вячеслав ушел от Саркиса в смешанных чувствах. Он никого не звал в гости и сам ни к кому не ходил со студенческих лет. Он с ностальгией подумал о тех веселых временах, вехах на пути к алкоголизму.

Принять гостей значит выйти из зоны комфорта. С ними нужно о чем-то говорить, как-то их развлекать. Нужно держать лицо, стараться подать себя лучшей стороны, все-таки с ними будет женщина. Еще много всего нужно подготовить: сходить в «Ашан», купить вина (для дамы), водки (для Саркиса) и рома (для себя любимого) и какой-нибудь закуски. Все это будет ударом по бюджету, благо, не очень большим. Да, приход гостей – чуть ли не самое значимое событие за последние шесть лет.

Вячеслав решил не терять времени даром и, не заходя домой, отправился в «Ашан». Верный рюкзак был при нем, в нем – кошелек со всей наличностью, что была у Вячеслава, и паспорт – его до сих пор просили показывать при продаже алкоголя. Вячеславу это немного льстило: значит, он еще не совсем сдал.

Дорога долгая, есть время все обдумать, поговорить с собой. Поначалу Вячеслав гнал от себя мысли о настоящей причине завтрашнего визита. Ведь намечалась не обычная дружеская попойка, а знакомство с женщиной. От этого Вячеслав немного робел. Какая она будет, эта женщина? Его немного смущало, что она армянка. Наверное, родители не одобрили бы такую связь. Но они уже благополучно умерли, и Вячеслав мог не тяготиться их мнением. Армянки могут быть очень красивыми. Темные глаза, брови, ресницы, эффектные черные волосы, смуглая кожа… Он вспомнил одноклассницу, на которую засматривался в школе, девушек с факультета госуправления, что учились с ним в одном здании в университете. Перед его мысленным взглядом пронеслись внушительные формы Ким Кардашьян, наверное, самой известной армянки на всем белом свете.

В общем, завтрашняя встреча обещает быть любопытной. Он либо сорвет джекпот, либо слегка разочаруется. В любом случае, это лучше, чем ничего. К тому же, не факт, что он понравится девушке. Он так глубоко наплевал на свою внешность, что почти забыл, как выглядит. Он мылся не каждый день, зубы чистил прямо под душем, а не перед зеркалом, так что его представление о собственной респектабельности могло несколько устареть. Мысленно он занес в список покупок пакетик одноразовых бритв, гель для душа и несколько упаковок жвачки. Он подумал о презервативах, но с грустью отмел эту мысль: вряд ли на первом свидании до этого дойдет. Тем более в присутствии Саркиса.

Растревоженное сердце забилось в груди. Вернулось забытое чувство: радостное ожидание чуда, эйфория от сближения с новым человеком. Люди не могут долго жить в одиночестве. Каждому хочется, чтобы рядом был кто-то, кому есть до него дело.

Какая же она будет, эта загадочная незнакомка? Саркис – мужчина видный и статный, можно понадеяться, что у них это в роду. Господи, помолился про себя Вячеслав, только не пойми меня буквально! Вячеславу совсем не хотелось встречаться с двухметровым широкоплечим чудовищем с высушенной курагой мышц вместо груди. Улыбнувшись, он понял, что ждет завтрашний вечер с нетерпением.

Впервые за последние несколько дней солнце выглянуло из-за тучи и осветило дорогу перед Вячеславом.

* * *

Дорога вдоль Алтуфьевского шоссе – не самый удачный маршрут для прогулки. Какие-то старые заброшенные здания, ветхие жилые дома, серый полупустой торговый центр и бесконечные авторемонтные.

Глядя на эту красоту, Вячеслав думал, что вот так и должен выглядеть мир машин. Все серое, тусклое, практичное. Просто место, где стоят машины, и здания, где их ремонтируют. И, конечно, заводы, где они рождаются: огромные грязные замки с трубами, медленно изрыгающими в воздух черный едкий дым. Какое место в этом мире выделено человеку?

Местность оживала у метро Алтуфьево. Там было много народу, правда, не так много, как в Отрадном. За метро и вовсе притаилось странное: церковь и целое озеро рядом с ней. Церковь стояла на территории бывшей дворянской усадьбы.

Чуть дальше за деревьями пряталось мрачное здание – психдиспансер. Здание казалось нежилым. Его предназначение раскрывала только неприметная табличка над входной дверью. Вокруг стояли редкие лавки, наверное, для здешних гостей.

Набив рюкзак покупками из «Ашана», Вячеслав вернулся к озеру у церкви. День уже подходил к концу, брат-близнец Солнца вяло плескался в воде, гладь озера казалась сияющим боком вычищенной кастрюли. Вячеслав посмотрел на двоих мужичков, которые зачем-то рыбачили здесь, покачал головой и побрел по высокой траве дальше. Он вдруг оступился, и в рюкзаке за спиной звякнули бутылки. Бульканье напомнило о бутылочке «Жигулевского», которую он прихватил, чтобы скоротать свой, быть может, последний одинокий вечер. Тяга сильнее гравитации заявила о себе.

Вячеслав пошел к одной из лавочек у психдиспансера. Присел, раскрыл рюкзак, извлек бутылку. Мрачное здание отсюда – как на ладони.

Открывалками Вячеслав не пользовался – неромантично. Привычным жестом отбил пробку, зацепив ее за дерево лавки. Железный ребристый кружок с веселым лязгом скрылся в траве. Вячеслав устроился поудобнее и приложился к бутылке. Теплое пиво скользнуло в него, как змея в кроличью нору.

Вячеслав смаковал питье. Мир вокруг ускорился и замедлился одновременно: одно их тех обыкновенных чудес, которые демонстрирует Алкоголь, волшебник в зеленой мантии. Вячеслав сидел и наблюдал за медленной смертью дня. В голове роились приятные образы, бесконечные вероятности счастливого будущего.

Он захмелел очень быстро – серая обыденность алкоголиков, – и потому не заметил, как рядом с ним появился человек.

Вячеславу стало не по себе: он не знал, как долго сидит в компании незваного гостя. Захотелось уйти. Неуместная тактичность призывала немного подождать. Он покосился на человека слева. Оказалось, он делит скамейку с благообразным старичком в шапочке.

Осмелев, Вячеслав повернул голову и принялся разглядывать почтенного дедушку. Внешность у старика была видная: широкий лоб, длинные, до плеч, густые седые волосы, орлиный нос, большая белая борода, моржовые усы и удивительные брови, завивающиеся на концах, как фатовские усы. Одет старик был в простую белую рубашку, на ногах – синие спортивные штаны с красной полоской на боку и кроссовки на босу ногу. Старик заметил интерес к своей персоне и повернулся к Вячеславу. Открылась самая главная особенность незнакомца: глубоко посаженные глаза смотрели так пронзительно-строго, будто препарировали душу; зрачки были странного светло-карего цвета и от этого казались золотыми. Тьма вокруг глаз и тонкое, изможденное лицо намекали, что старик, возможно, болен самой последней болезнью и вряд ли доживет до следующих выборов.