Видя, что сын действительно не на шутку напуган и расстроен, мать решила сменить гнев на милость. Чтобы как – то успокоить, села рядом, укрыла сына одеялом и положила руку на голову.

От этого присутствия матери, нежного и ласкового прикосновения, Сане стало спокойно и хорошо. Все тревоги и переживания мгновенно испарилась куда – то. Он быстро успокоился и заснул, иногда бормоча что – то во сне.

В школу Саня не очень любил ходить. Ему не нравились монотонно проводимые уроки, не интересность, да скучная зубрёжка правил, совсем добивала.

Зачем учить какие-то правила, определения и другую муть, если всё это есть в книжках? Если приспичит узнать что – либо, то возьми книжку и прочитай.

Да ещё учителя ставят оценки не за знания, а за то, как ведёшь себя, или вообще неизвестно за что.

Вот недавно, на матеши Саня сидел, делал задание, но его окликнул, по – тихому, Димка – булдыжка. Он показал карикатуру. Саня быстро нарисовал ответную и повернулся показать.

Математичка, увидела это, подняла его и заставила стоять минут десять. Затем сказала:

– Дай тетрадь, я посмотрю, что сделал на уроке.

Она взяла Санину тетрадь и даже, не взглянув на содержимое, со словами:

– Здесь всё не правильно.

Всё перечеркнула в тетради, хотя перед этим все проверяли, у Сани было правильно, а затем поставила двойку и в тетрадь, и в журнал, и в дневник.

Или вот вчера, на истории Саня перебросился парой слов с приятелем – Серым, срочно нужно было обсудить планы похода в кино после уроков, так историчка говорит:

– Климов пересядь на другую парту.

– Не пересяду, – угрюмо ответил Саня.

– Пересаживайся живо, а то два поставлю.

– Ставьте, – сказал Саня, но так и остался на месте.

Учительница поставила двойку в журнал, хотя спрашивается: за что? Оценку ведь она не за знания ставила, а за поведение!

Про литру же и вспоминать противно. Вон, позавчера, вызубрил Саня тот стих, что задавали, от корки до корки, вчера же на уроке, вызвался к доске, да рассказал всё наизусть, без одной запиночки, а училка литры вместо того, что бы поставить петифан, или на худой конец четыре, говорит:

– Ты, Климов выучил сегодня стихотворение хорошо, но за плохое отношение к предмету, я ставлю только тройку.

И поставила в журнал трындик, а ведь спрашивается: «за что?».

В общем, надоели Сани эти учителя, хуже горькой редьки. Куда лучше сбегать с ребятами в кино, или на речку, или, на худой конец, погулять в парке. Вот и сейчас, шёл Саня в школу с большой не охотой.

– Привет, Клим, – услышал Саня, Серёгин голос и повернулся на зов.

Перед ним стоял действительно Ломов Сергей, с сумкой с учебниками за плечом, собственной персоной.

Вязаная шапка уже была сдвинута на затылок, на куртке, одной пуговицы не хватало, а другая, держалась лишь на честном слове, да и то, скоро должна оторваться.

– Привет, Серый, ты матешу сделал?

– Сделал.

– Дай содрать.

– Ладно, щас придём в школу, и спишешь; а ты стих выучил?

– Не – е – а.

– И я тоже. Вот попадёт, если вызовут. Училка по литре пару сразу вкатает. А отец убьёт! Знаешь, как он порол в прошлый раз? У-у-у-у, до сих пор вся задница болит.

– Ну, так соври училке что – нибудь такое, что были гости и не мог выучить, или ещё что что-то случилось. Придумай что – нибудь жалостное. Может, поверит и не поставит пары.

– Не, я уже пытался, но не помогало, она насквозь видит, когда я вру.

– Тогда совсем не ходи в школу, всё равно попадёт. А так может, и не узнают, что не был в школе, может, пронесёт.

– И то верно, но куда я пойду, было б лето, на речку убежал, а сейчас осень на дворе, уже холодно; да и одному неинтересно.

– Так давай, составлю компанию, всё равно в школе одна скукотища.

– Давай.

И оба парня, не раздумывая, свернули с дороги в школу.

– Слышь, Клим, а куда мы пойдём?

– Не знаю. Может, в кино сходим, там говорят классный фильм идёт.

– А что, пошли, вот только бы никто не увидел.

– Не дрейфь, проскочим.

В кино их, как будто никто из знакомых, не видел и ребята с упоением стали смотреть происходящее на экране.