Эд присматривается – отпечаток четкий, ясно видны папиллярные линии, завитки пальцевых узоров. Классическая небрежность психопата: словно специально дает полиции ключи к разгадке.

Назад в гостиную. Здесь – Мусорщик Джек в окружении полудюжины экспертов. Бада Уайта не видно.

– Этот, другой – Джерри Марсалас, – говорит Мусорщик. – Медбрат и что-то вроде охранника Дэвида Мертенса, декоратора «Жетона Чести». У Мертенса эпилепсия или что-то в этом роде. Тихий, незаметный.

– Шрамы от пластических операций?

– Вся шея и спина в шрамах. Я как-то видел его без рубашки.

Команда экспертов принимается за работу, и Эд выводит Винсеннса на крыльцо. Здесь свежо; от мигалок у него начинают слезиться глаза.

– Мертенс вполне может быть тем парнем, о котором рассказывал Стентон, – говорит Мусорщик. – Возраст совпадает. Лакс перекроил ему физиономию, чтобы Миллер его не узнал. Судя по количеству шрамов, ему не одну операцию делали. Господи, Эксли, видел бы ты себя сейчас со стороны!

– Мне нужен еще один день, – говорит Эд. – Только один день. Чтобы добраться до Дадли.

– Что ж, молись на Уайта. Он мог бы все рассказать Галлодету, но промолчал.

– Уайт тоже хочет добраться до Дадли.

Мусорщик смеется.

– Верно. Такой же одержимый, как ты. Знаешь, босс, если вы с Галлодетом хотите довести дело до суда, этого парня лучше запереть. Он твердо решил прикончить и Дадли и Собачника – и я не я буду, если он своего не добьется.

– Я пообещал, что не буду ему в этом мешать, – улыбается Эд.

– Что-о? Ты ему позволишь…

Хватит болтовни.

– Джек, займись делом. Поезжай к Мертенсу, обыщи его квартиру. И найди Уайта.

– Уайт сейчас за Перкинсом гоняется. Где я…

– И все же попробуй его разыскать. И – с ним или без него – встречаемся завтра в девять в доме у Микки Коэна. Посмотрим, не даст ли он нам материала на Дадли.

– Что-то я не вижу здесь никого из Отдела убийств, – замечает Джек, оглядываясь кругом.

– Вызов приняли вы с Фиском, так что в Отделе убийств об этом ничего не знают. И в ближайшие двадцать четыре часа не узнают. Пока что этим делом занимается ОВР.

– Ориентировка с описанием Мертенса разослана?

– Этим уже занимается половина ОВР – я позаботился. Не волнуйся, мы этого психа найдем.

– Предположим, я его найду. Ты ведь не захочешь, чтобы он заговорил о старых временах. Особенно о твоем отце.

– Возьми живьем. Я хочу с ним поговорить.

– Знаешь, – говорит Винсеннс на прощание, – что касается психов, Бад и рядом с тобой не стоял.

Эд опечатал дом.

Позвонил шефу Паркеру. Объяснил: совершено двойное убийство, связанное с внутренним расследованием, проводимым ОВР, имена убитых необходимо сохранить в тайне. Разбудил пятерых из своего Отдела, отправил их по следу Дэвида Мертенса. Заглянул к соседке, позвонившей в полицию: взял с нее слово, что имя Билли Дитерлинга не попадет в газеты, уговорил принять успокоительное и лечь в постель. Явились первые журналисты – Эд заверил их, что личности убитых не установлены, и отправил восвояси. Прошел пешком до конца квартала, осмотрел машину, которую бдительно караулил Клекнер. «Паккард-кариббеан» стоит передними колесами на тротуаре, упираясь бампером в дерево. Переднее сиденье, приборная доска, рычаг переключения передач – в крови. Четкие отпечатки окровавленных пальцев на ветровом стекле. Клекнер снял с автомобиля номера. Эд велел ему отогнать машину обратно к дому, поставить в гараж и отправляться искать Мертенса. Звонки с телефона-автомата: в полицейский участок Рам-парт – старшему смены и в городской морг – дежурному судмедэксперту. Ложь: по приказанию Паркера убийство должно остаться в тайне – в ближайшие сутки никаких разговоров с прессой, никаких отчетов о вскрытии. 3:40 ночи. Отдел по расследованию убийств на месте преступления не появляется – значит, Паркер дал ему карт-бланш. Все опечатано.

Эд вернулся в дом. Непривычная тишина – ни репортеров, ни зевак. Тела уже увезли – лишь пятна крови да меловые контуры указывают, где они были. Эксперты снимают отпечатки, упаковывают вещдоки. Из кухни выглядывает Фиск.

– Сэр, я привез Валберна. С ним Инес Сото. Вы говорили, что они с мисс Сото в дружеских отношениях, и я поехал в Лагуну…

– Что рассказал Валберн?

– Ничего. Сказал, что будет говорить только с вами. Я объяснил ему, что случилось. Он проплакал всю дорогу и теперь говорит, что хочет сделать заявление.

Входит Инес. Лицо ее – застывшая маска горя, ногти обкусаны до мяса.

– Это ты во всем виноват, – говорит она. – Ты убил Билли.

– Мне жаль Билли, но я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Сначала ты заставил меня шпионить за Рэймондом. А теперь это…

Эд делает шаг к ней. Она с размаху бьет его по лицу:

– Оставь нас в покое, черт тебя возьми!

Фиск приобнимает ее за плечи, бормоча что-то успокаивающее, деликатно выводит в соседнюю комнату. Эд выходит в холл.

Валберн в нише снимает со стен фотографии.

– Мне надо что-то делать, – объясняет он. Глаза у него блестят, голос звучит неестественно звонко. – Понимаешь? Если я буду чем-то занят, все будет нормально.

Одна из фотографий падает из его рук, опускается к ногам Эда. Групповой снимок.

– Мне нужно исчерпывающее заявление.

– Хорошо.

– Мертенс убил Хадженса, Билли и Марсаласа. И еще – Крошку Вилли и других детей. Мне нужно знать почему. Тимми, посмотри на меня.

Тимми, снимая со стены еще один снимок:

– Мы были вместе с сорок девятого года. Всякое бывало, конечно, но мы оставались вместе и любили друг друга. Эд, только не говори, что обязательно поймаешь убийцу. Пожалуйста, не надо. Я расскажу все, что ты хочешь знать, но полицейских штампов я сейчас не вынесу.