– Она восхитительна!

– Чем же она вас восхищает?

Наталья ответила, не раздумывая:

– Она красивая и чёткая, словно фотография.

Мольберт отложил кисть и внимательно взглянул на свою поклонницу.

– Комплимент сомнительный, – сказал он. – Но должен заметить, что вы, к сожалению, правы.

– Я что-то не то ляпнула? – спросила Наталья, смутившись.

– Нет, ну что вы! Ваше замечание вполне справедливо. Картина получилась похожей на фотографию. Поэтому необходимо проделать с ней ещё одну работу.

– Какую?

– Вдохнуть в неё душу.

– Это как? – не поняла Наталья.

Ей почему-то представилась процедура искусственного дыхания, которую проводят над спасёнными утопающими.

– Надо внести в картину какие-то элементы, которые оживили бы её, передали настроение, – пояснил Мольберт. – Пока мне на ум ничего интересного не приходит. Может быть, вы мне что-нибудь подскажете?

Наталья пожала плечами. Что она могла предложить? Ей тоже ничего интересного не приходило на ум. Леска, молчавшая до сих пор, вдруг сказала:

– Я знаю, Бертик, чего не хватает в картине – мотоцикла и красивой женщины.

Мольберт внимательно посмотрел на неё, потом перевёл взгляд на картину и снова на Леску. Его лицо было серьёзным и сосредоточенным.

– А что, интересная мысль, – сказал он задумчиво. – Очень интересная мысль! Правда, это добавит мне работы и займёт много времени, но, пожалуй, оно того стоит.

Он продолжал смотреть на Леску, думая о своём. В его богатом воображении уже строился новый сюжет картины. Леска вернула его к реальности.

– Зря так смотришь на меня, Бертик, – сказала она. – Ты же знаешь: я позировать не люблю и не буду. Вот Натаха послужит тебе отличной моделью, а я для этой роли не гожусь.

Наталья была вовсе не против того, чтобы её лик художник увековечил на картине. Но бес противоречия заставил её взбрыкнуть копытцами.

– Это по какой же причине ты не годишься для этой роли? – спросила она с вызовом. – Что-то я в твоей внешности изъянов не наблюдаю.

– Тебе нужны веские доводы?

– Разумеется.

– Ты их получишь.

– Очень хорошо! Я слушаю.

Леска кивнула.

– О’Кей. Во-первых, я несколько крупновата для этой картины.

– Это не страшно. Альберт тебя в масштабе изобразит, – съязвила Наталья.

– Во-вторых, как заметил художник, у тебя прекрасное одухотворённое лицо. Обо мне этого не скажешь.

– Ну, это уже совсем несерьёзно. Уж тебе-то на своё лицо грех жаловаться.

Наталья ничуть не лукавила. У Лески была яркая внешность. Она была не просто красива. Её манера искусственно сдерживать эмоции приводила, как ни странно, к прямо противоположному результату, придавая лицу необычайную выразительность.

– И, наконец, в-третьих: художник уже без нас решил, что будет рисовать тебя. Верно, Бертик?

Мольберт, с весёлым лицом наблюдавший за их шутливым поединком, ответил деликатно:

– Вы обе очаровательные женщины. Я был бы счастлив запечатлеть на холсте вас обеих. Но дело в том, Наташа, что я уже неоднократно предлагал Олесе написать её портрет. Всякий раз она категорически отказывалась. Думаю, что и теперь мы только зря потеряем время, пытаясь её уговорить. Поэтому я прошу вас помочь мне в работе.

– Она согласна, – сказала Леска.

Наталья больше не возражала.

– Где мне расположиться с мотоциклом? – спросила она.

– Это не имеет большого значения, – ответил Мольберт. – Я не стану сразу вносить изменения в картину. На это потребовалось бы слишком много времени. Поэтому сначала я сделаю графический рисунок на отдельном листе.

– А сколько времени потребуется на то, чтобы сделать рисунок?

Мольберт мысленно прикинул объём работы.

– Пожалуй, двух дней будет вполне достаточно. Но не меньше. Хочу подробно запечатлеть все детали.

Наталья задумалась. На утро был запланирован отъезд группы. Сразу она как-то упустила из виду этот момент. Стало быть, теперь ей придётся от чего-то отказаться: либо от позирования художнику, либо от путешествия с байкерами. Ни от того, ни от другого отказываться не хотелось.

Леска словно угадала её мысли.

– Не волнуйся, Наташка, – сказала она. – Мы здесь задержимся настолько, насколько это потребуется Мольберту. Путешествовать можно и вдвоём.

Наталья с благодарностью взглянула на неё. Всё же она замечательная – эта Леска. Настоящая подруга!