Щемящей красоты последняя печаль
вернуться

Тимофеева Наталья
Шрифт:

«Несерьезной, весёлою россыпью…»

Несерьезной, весёлою россыпьюПрозвенел надо мной соловей.С белоствольной чернёною проседьюНас с берёзами принял ручей,Покачал на поверхности с радостью,Отраженьем играя в волне,Поделилась я с ними усталостью,Возвратили сияние мне.И наполнилось сердце надеждою,Что ещё не испиты до дна,Что ещё не охвачены веждамиЭтой жизни судьба и весна,Что ещё наколдует неистовоНебосвод в голубых хрусталяхНепомерные властные истины,Что на млечных разлиты путях.Что ещё будут годы и странствия,И огонь, и зовущая медь…Только как бы вот в этом пространстве мнеОщутить их, признать их суметь….

Пасхальное из детства

…Чай в старинном подстаканникеИз гранёного стакана,Каплет кипяток из краникаСамовара. Смотрят пьяноОсовевшие бездельники,Вкруг стола усевшись чинно,Горкой белою вареникиИз горшка парят картинно.Замерла, сыта застолица,Самогон допит до донышка,И бормочет, будто молится,Бабка – старенькая золушка.Темы все переговорены,Ругань кончилась под рыбку,Окна, двери, всё отворено…Вот теперь пора бы скрипку!Самоделку – табуреточкуСтавит бабка под окошком:«Ну, давай, порадуй деточка,Поиграй нам хоть немножко!»И запела «Перепёлочку»Скрипка, тоненько вибрируя…Просит дед: «Налейте стопочку!»Бабка: «Громче, моя милая!»Укатился день под горочку,Гости пьяны и довольны.Доедает Шарик косточкиВ логове своём подпольном,А малышка спит со скрипочкойНа терраске на диване,Под ногами коврик ниточный,Горсть конфет в её кармане.С утрева – поход на кладбищеС куличом, с питьём неистовым,Под восторг, Христоса славящий,С крошевом яиц немыслимым…Бабка прыгает с посудою,Убирает за гостями,Огурцы относит грудою,Сыплет семечки горстями.Дед храпит весьма уверенно,Пасха – это так чудесно,Всё цветёт, свежо и зелено,Подгуляли – всем известно.Ну, когда ещё попраздновать,Да собрать родню любезную?С пьянкой весть благую связывать —Логика почти железная!«В грязь нисколько не ударено,Все довольные остались,Холодца и щей наварено,И вареники удались.Самогонка словно слёзонька,Ажно, где такую пили?Там, на кладбище берёзонька,Вот, покойных навестили…У Аксиньи сын бессовестный,Ольга пьет вовсю извозчиком…»Бабка причитает горестно,Вытирая слёзы кончикомСтарого платочка белого,Керосинку протирает,«Я на пять минут присела бы,Да помощниц не хватает.Поднимайся, детка, я тебяУложу, моя кровинка.Уморилась, знамо, затемноВстала… дай поглажу спинку…Спи, твоя уснула скрипочка,Ах, ты, жалкий мой дитёночек.Спи, пойду запру калиточку,Да насыплю курам корочек…Сам Христос воскресе, милая,Он теперича меж нами,И тебя своею силоюОн укроет. За горами,За долами жил он в городе,Был учителем чудесным,Кто и в голоде и в холодеСлит с дыханием небесным.Не гордился и не чванился,Был велик в своей огромности,Он о людях так печалился!Да они лишились скромности…Завтра утром разговеемся,И зажжём с тобою свечку,Чаем с куличом согреемся,Да протопим малость печку…Дед напился, дураком дурак,Ах ты, горькая судьбина!Раздери его совсем растак,Плачет дедова горбина…Ладно, завтра поквитаемся,Спи, любезная голубочка!Все мы бабы так-то маемся…Измаралась твоя юбочка…»

«Ах, моя Россия, что с тобою…»

Ах, моя Россия, что с тобоюИ за что не любишь ты детей?Столько неба, шири и покоя,Столько потрясающих идей…Всё тебе во славу и во здравье,За тебя – и голову и грудь,За твоё великое державьеНам ни охнуть только, ни вздохнуть!Так за что же ты нас жмёшь и топчешь,И шлифуешь нами столько плах?Только перед швалью ты не ропщешь,Ты – рояль, оставленный в кустах.Ты, Россия, петь привыкла хором,Всем твоим солистам рвут языкОттого, что несусветным вздоромТы считаешь одинокий крик.Ладаном твой дух плывёт печальный,Отпеваньем – гимна старый звук…Ты сравнима с площадью вокзальной,А народ твой – инвалид без рук.А твои палатные медбратья,Отожравши морды и тела,Носят только «фирменные» платьяИ вершат «великие» дела…

«Гаснет день в моём окошке…»

Гаснет день в моём окошке,Тлеет за рекой закат…Словно ягода – морошка,Солнца плазменный снарядМежду двух столбов высотныхКанул в ночь, за горизонт,Отзвучал тысяченотноГород, сбросив смога зонт.Тучи серо-голубоеРастрепалось полотно,И покрылось сизой мглоюНеба гнутое стекло…

О любви

Кто думает, что знает о любвиТо, что, возможно, многим и не снилось,Как это чувство он ни назови,Оно не всякой свойственно крови,Ведь в мире так немного изменилось.И те, кто принимают за любовьЛишь половую возрастную тягу,В «победах» упиваясь вновь и вновь, —Те насыщают пустотою кровьПод чувственную глупую отвагуИ разоряют души и тела,Кичась своим зазорным пустоцветьем,Ведь старость потому и «не смогла»,Что молодость бездумно увелаВсю свежесть чувств в обычное бесцветье.

«Вызревают стихи, как смородина…»

Вызревают стихи, как смородина,Как рябина краснеют зарёй…Ты, моя ненаглядная Родина,Ты, пожалуйста, стань мне сестрой,Если ты не бывала мне матерью,И в печали меня не покинь!Но за дверь меня выгнала затемноВ набежавшую синюю стынь:«Ни сестрой, ни подругой, ни бражникомЯ не буду тебе никогда!Мать я дядьке с набитым бумажникомИ ему же – сестра и звезда!Ну а ты – бесполезное марево,И тобой не прикрыть наготы,Пей сама стихотворное варевоИз мечты и своей нищеты!Уповай же на счастье загробное,Ведь таланты от Бога даны,Вы поэты – добро неудобноеДля великой продажной страны.А стихи ваши, может, и праведны,И кого-то приводят в экстаз,Но кому станет истинно завидно,Ведь без слез не посмотришь на вас?!Вы открыты невзгодам и бережноНе смогли относиться к себе.Неумело, нелепо, безденежноВы в своей разбирались судьбе.Неудачные дети у матери, —Только знаете – вирши писать!Не для вас эти вышиты скатерти,Не для вас пуховая кровать,Не для вас мои речи прилежныеИ наследство златое мое,А для вас эти дали безбрежные,Где над полем кружит воронье!»

Город Дмитров

Древний вал – стеною снега,Школа – в валике стены,И от лыжного забегаСмех и возгласы слышны.Купол храма – снежной шапкой,Крик испуганных ворон,Да флагшток с намокшей тряпкойВыше всех прозрачных кронЧёрных лип, стоящих тесно,В круге старого Кремля…Мне до впадинки известнаТа далёкая земля.На своем портфеле с валаЯ съезжала с ребятнёй…А теперь вот бабкой сталаИ опять хочу домой.Но стеною стало время,Толщей выросло глухой.Как моё седеет темя,Молодеет город мой:Там повсюду строек будни,В небо тянутся леса,Умещается в этюдникУходящая краса.Хромоногий основательНа бедре несёт палаш(Видно каверзный ваятельТак вошел в скульптурный раж,Что одну у князя ножкуДо земли не дотянул).Встал он боком на дорожкуЗадом к церкви, да заснул…Тесно, суетно и… пусто,Машет веткой старый мим —Ветер, мчащийся безустноПо-над городом моим.

«На волне великой перестройки…»

На волне великой перестройкиМожно было просто въехать в рай,Как Емеля на печи, на койке —В замок, позабыв про свой сарай.Кто не ел вкусней моркови фрукта,Стал о судьбах мира говорить,Отслюнив себе в карман продукта«Валового», деньги начал «мыть».Раскраснелись галстуки и лица,Заалели вмиг лапсердаки,И пошла вразнос моя столица,Застучали пули и бойки.За пятнадцать лет воды немалоВместе с криминалом утекло,Только чище и теперь не стало,Мутно жизни плоское стекло.Выборы, пиар и подтасовки,Ломятся бандиты в вожаки,Но теперь на модные тусовкиНосят поприличней пиджаки.Им вживляют волосы и брюхиОбжимают, ладят маникюр,Поменяло внешность и кликухиМного «политических фигур».Важные до собственной отрыжки,Выучили модные слова,Пишут о себе, родимых, книжки,Что ни пень, то видный голова.В клумбы и в дороги, и …да что там,Мало ли куда употребитьМожно тонны денег, а работа,Про работу следует забыть:Ведь она не волк, к тому же, людиНа Руси доверчиво-просты,И греха особого не будет,Если не достроятся мосты,Если в хлябях где-нибудь утонутСёла, а, быть может, города…Пусть людишки не кричат, не стонут,Ведь Шойгу отправится туда!Он красив и статен, и напрасноНикогда не станет унывать.Как же это всё-таки прекрасно —От стихии бабушек спасать!Так что всё пока у нас отлично,Лишь зима бывает невпопад.В Думе стало тихо и прилично,Каждый сыт и весел, и богат.Заполняйте смело бюллетени,Вас ведь тоже где-нибудь «спасут»,Если от душевной вашей лени«Крыши», как фонтаны, потекут!

«Как картечь, рассыпана роса…»

Как картечь, рассыпана росаТёмная, свинцовая, – по каплям…Дым колышется, как на весах,Сыворотка с марли мерно каплет…Наверху в открытое окноДень вползает молоком першащим,Солнце погружается на дноМежду будущим и настоящим.Гари утомительная хмарь…От жары уснули даже мухиИ воды озёрной киноварь.И колодцы вычерпаны. Сухи.