Щемящей красоты последняя печаль
вернуться

Тимофеева Наталья
Шрифт:

«Пичужья наша жизнь…»

Пичужья наша жизньВ замусоренных клетках,Тяжёлая вода,Бессмысленный итог…Давай, народ, держись,Не всем же петь на ветках,И горе – не беда,И с нами рядом Бог.Века уходят в дальСедые и не очень,И всё в них, как всегда,Сомнений просто нет…К чему твоя печаль,Открой пошире очи, —В них таяние льдаИ этот ясный свет.А я бегу туда,Где есть покой и воля,Где есть в ручье водаИ в русской печке – хлеб,И яблоки в садах…Но как сбежать от боли,Что мучает меняПо милости судеб!Пичужья наша жизньВ замусоренных клетках,Тяжёлая вода,Бессмысленный итог…Давай, народ, держись,Не всем же петь на ветках,И горе – не беда,Коль с нами рядом Бог.

Золушка

Кукушка – Жизнь кукует мне годаНад тёмным лесом из моих желаний,Его поит забвения вода,Текущая в ручье воспоминаний.Живёт в лесу волшебница – Любовь,А на опушке тыквой преет Вера,Надежда – мышь конём предстанет вновь,Коль зёрен смысла подоспеет мера.Найдёт ли принц хрустальный башмачок,Ведь он – Судьба, куда ему деваться?!И хоть мой принц – завзятый дурачок,Да грех над ним, убогоньким, смеяться.И вот стою в тени густых ветвей,А ветер рвёт на мне обрывки платья…И куковать кукушечке моей,Пока придёт настойчивая СватьяИ уведёт в хоромы сироту,Откуда нет, не будет больше ходу…И, где забуду я про суету,И про свою сиротскую природу…

«Два головастика, две запятые…»

Два головастика, две запятые,Два смысла неразлучных – Инь и Янь,Как звуки, соком жизни налитые,Как вещих снов загадки не простые,Как переход из ночи – в утра рань.И мы с тобой – две точки во вселенной,Две капли мёда – донник и полынь…Из оболочки вырастаем тленной,Друг другу служим болью неизменной,Но раздели нас, – души наши вынь.

Цивилизация

Уйдя в цивилизации потокБезликий, ненадёжно-электронный,Где небо – это белый потолок,А индивид – лишь зомби полусонный,Ты растворишься в надобности темИ в имидже, придуманных нарочноДля тех, кто знает только «пью и ем,А, стало быть, живу!» Но как непрочнаВ цивилизации такая жизнь,Где в навыках – сплошное потребленье,Где электронной стала даже мысль,И в деньгах все благие устремленьяНаходят свой бессмысленный итог,Как послесловие. Восторгом йетиНад белым унитазом занемогТот, кто себя не смог найти на свете.У власти – «бренды» тех далёких лет,Где не было ещё у нас джакузи.Им так легко на всё найти ответ,А люд за деньги проползёт на пузе!Что восклицать? Так трудно втолковатьВсё это тем, чьи чувства – рудименты,Нигде не взять, у предков не сыскать,Ушедших в прошлое, духовной ренты.Амбициозно прыгая за рульБлестящей и престижной железяки,Похожим станешь вскорости на кульС говном бездомной бешеной собаки.И в высоте затерянных квартир,Среди экранов, кнопок и посуды,Где жизни средоточие – сортир,Забыть легко единственное чудо:Земную жизнь, прекрасную до слёз,И связанную с высшим из достоинств —Быть человеком!

Подмастерье

У природы живу в подмастерьяхС невеликим запасом из слов.Словно птица в пестрядинных перьях,Я нашла здесь отеческий кров.В каждом шорохе, в каждом качаньеИ изгибе высоких ветвейБьёт родник твоего обаянья, —Милой русской природы моей.Я учусь у тебя пониманьюИ прощенью людской слепоты,Молчаливую кротость страданьяТы возвысила до красоты.И, врастая в твою сердцевину,Наполняясь твоей широтой,Знаю я, что без Родины сгину,Потерявши навеки покой,Знаю я, не найти мне приветаНи в морях, ни в горах, ни в песках.Пусть картинно и красочно где-то,Но ведь я из земли этой прах, —Из неё мы пришли и уходимВ эту светом залитую жаль,И не все, только избранный годенУместить в своём сердце печаль,Что не зря нареклась русским духомОт неистовой силы любви,И земля станет истинно пухомТем, кто нёс её силу в крови.

Осенний костёр

Девицей стыдливою рябинаРаскраснелась, стоя на ветру.Вновь полна грибов моя корзина.Я иду к осеннему костру,Где горят осинки – хлопотуньиРадостным сияющим огнём,И синицы, милые певуньиТут и там щебечут этим днём.Не пылит песчаная дорога,И полна листвою колея…Поброжу-ка я ещё немногоВ хладном полыхании огня,Успокою душу от терзанийОт тревог и вечных передряг,В хороводе бережных касанийУмеряя ненарочно шаг.И, своею ношею довольна,К дому подойду, помолодев,И забуду это слово – «больно»,От осенней сказки захмелев.Бабье лето, ах ты, бабье лето!Ты не долго, грустно и тепло…Мне довольно солнечного светаЧтобы сердце счастьем расцвело.

«Мчит по воздуху снежная пляска…»

Мчит по воздуху снежная пляска,Тёрн душистый почти занесло.Восковой фиолетовой пясткойОн стучится поутру в стекло.Белый пчельник роится, роится,Торопясь долететь до земли,И кричат за окошком синицыВ этой зябкой, бесшумной пыли,Укрывающей сизые дали,Самобранкой ложась на поля…И в бездумной и хладной печалиПробудилась деревня моя.Звякнул ворот замёрзшею цепью,Хрусталём зазвенела вода,Треснул лёд ненадёжною крепью,И осыпали снег провода.Задымили уверенно трубы,Закудахтали куры, и деньПокатился неспешно. Мне любыНеторопкая зимняя лень,Постепенность, раздумчивость, алость,Снегириная алость зари…Нега зимняя, – это усталостьНатрудившейся за год земли.

Хорал

Над обрывом ходят облака,А внизу клубится сизый дым,Там, где стынет тёмная рекаПод высоким берегом своим.Ветви леденеют в брызгах вод,В драгоценный рядятся хрусталь.Сеет снег набрякший небосвод,Застит пеленою близь и даль.На горе высоко куполаПоднимают золото крестов,И звонят, звонят колокола,И летит, летит немолчный зов.Ты не сбейся, путник, в белизне,В бесконечной пажити зимы,В этом хладном чёрно-белом сне,Где плутаем до весны все мы…Ты найди свой потаённый путьВ заповеданный родной покой,Где зиме лампады не задуть,Хоть метель кружится над рекой.