ед. хр. 12, оп. 3

Тетрадь в желтом переплете, на обложке надпись «1954», в тетради записаны стихотворения из «Колымских тетрадей»: «Когда-нибудь на тусклый свет…», «Еще вчера руками двигая…» и др., рассказ «Шахматы доктора Кузьменко».

Чехов. Поездка на Сахалин в письмах.

После Сахалина Чехов бросился за границу, чтобы хоть как-нибудь снять тяжелую душевную неустроенность. «Приезжал сюда (в Богимово) Суворин, велись беседы, как и прежде, но уже заметно было, что А. П. был не тот, каким был в Бабкине и на Луке и что поездка на Восток состарила его и душевно, и телесно» (М. П. Чехов) [387] .

После Сахалина он не написал ни одного веселого рассказа. Начата и писалась «Дуэль». Он не хочет жить в столицах – ни в Петербурге, ни в Москве после сахалинской поездки. Он переезжает в Мелехово, и Мелехово – это новый, более серьезный период в его литературной деятельности.

Письмо Суворину [388] от 9 марта 1890 г., т. III, с. 19.

Письмо И. Л. Леонтьеву (Щеглову) от 22 марта 1890 г., т. III, с. 33.

«Я еду не для наблюдений и не для впечатлений, а просто для того только, чтобы пожить полгода не так, как я жил до сих пор».

ед. хр. 14, оп. 3

Общая тетрадь в коричневом переплете, заполненная еще в Калининской обл., до реабилитации и возвращения в Москву. На обложке надпись: «1954–1955». В ней записаны стихотворения «Инструмент», «Нынче я пораньше лягу..», «Кто мы? Служители созвучья…», «Велики ручья утраты…», «Жил был», «Мы Родине служим…».

Один из героев Мопассана упрекал Господа Бога в натурализме.

Зеркала не хранят воспоминаний. Что видели они?

Русская история двух веков. Где памятники, как люди, прятались в бомбоубежища во время войны.

Мы всегда с побежденными, в этом наша сила.

Март. Юбилей Сервантеса. По газетам и журналам – не Сервантес, а Санчо Панса – главный герой романа. Ветр<яные> мельницы – реальный образ. А Дон Кихот – юмористический образ, показ<ывающий>, как смешно бороться с реальной жизнью чудаку. Вечное – брошено в сторону, Великое воспит<ательное> значение – столкновение идеального и реального – вовсе не упомянуто даже.

Подлинный художник не хозяин своих героев. Если они сотворены живыми, они будут жить так, как хотят они, а не так, как хотел бы, может быть, художник.

Белинский не литературный критик, им не был и Чернышевский, и Добролюбов, и Писарев. Перу публициста было легче в литературных вопросах, и времени обязаны мы тем, что они остались в истории как критики литературные. Чернышевский и за роман брался, не имея крупного литературного таланта.

По возвращении он увидел, что перчатки и ботинки пришлось покупать на номер больше, а фуражку – на номер меньше.

Тебя никогда не били, это здорово проясняет мозги.

Ассонанс – это рифма, которую повторяет глухой.

Одиночество звуковое и одиночество зрительное.

Человек знает, что его никто не видит, но его слышат, и он не одинок вполне, или знает, что его никто не слышит, и боится только чьего-либо глаза. Одиночество осязания.

Колоссальное, проникающее все тело удовольствие одиночества в полупустом вагоне Москва – Ленинград.

Да, ты говоришь, как вождь, т. е. вождь может сказать любую нелепость, на которую никто не осмелится возразить.

О льве: у него износились зубы, он скоро начнет умерщвлять людей.

Литература воспринимает идеи у общества и возвращает ему улучшенными или доведенными до абсурда.

Страсть равенства – единственная, которая не может дойти до излишества (Мабли) [389] .

У Толстого не природа отражает настроения людей, а другие люди кажутся зеркалом собственного внутреннего состояния (Левин в заседании и другие).

Пять чувств поэта:

зрение – полуслепой,

слух – оглохший от прикладов,

осязание – отмороженные руки нечувств<ительные>,

обоняние – простужен,

вкус – только горячее и холод<ное>.

Где же тут говорить о тонкости. Но есть шестое чувство – творческой догадки.

Бертольт Брехт («Литературная газета» от 26 мая 1955 года). В театре «Берлинского ансамбля»: «Между прочим, в качестве временной меры мы отказались от пьес в прозе, потому что в стихотворной форме легче уберечься от соблазнов натурализма».