Девушка поспешила в свою спальню. Ей не терпелось помыться и переодеться, потому как обыкновенская одежда, даже более чистая и аккуратная, чем па пей, едва ли подходила для принцессы. Но едва она успела войти, как послышался стук.

— Это твой папочка, — предупредила дверь.

— Пусть войдет, — с улыбкой ответила Айви, подумав, как все-таки здорово оказаться дома, в привычной обстановке.

Дверь отворилась, и Айви бросилась отцу на шею. Во время официальной аудиенции о подобных вольностях не могло быть и речи, по теперь она могла позволить себе нормальное проявление чувств.

— Ой, папочка, как же я по тебе скучала!

— Думаю, не гак сильно, как мы с мамой по тебе, — с усмешкой ответил он, крепко обнимая дочку. — С момента твоего исчезновения с Гобелена стало ясно, что ты либо в гиппотыкве, либо аж в Обыкновении, а поскольку ты еще и не давала о себе знать, последнее стало представляться более вероятным. Что порождало беспокойство: не было возможности не только связаться с тобой, но и просто установить твое местонахождение. Сказать, что мама сердилась, — значит ничего не сказать.

Представив себе, в чем это проявлялось, Айви поежилась, но в то же время не смогла сдержать улыбки. Королева славилась своей вспыльчивостью, но ведь это проистекало от глубины и искренности чувств.

— Я действительно угодила в Обыкновению, папа. Не иначе, как проклятие Мэрфи сбило грошик с толку и перенесло меня не к Хамфри, а к Мэрфи, который как раз очень нуждался в девушке.

— При чем тут Мэрфи? Ты ведь сказала, что твоего обыкновенского приятеля зовут Грей.

— Грей Мэрфи. У обыкновенов по два имени, а у некоторых и больше. Он помог мне с возвращением, а я взяла его с собой сюда. Знаю, что поступила не правильно, но он мне очень понравился.

— Мне он тоже правится: милый, приятный юноша. Но выйти за него ты не можешь, это тебе, надеюсь, понятно?

— Где написано, что уроженка Ксанфа не может выйти за обыкновена? — вспылила Айви.

— Вообще-то, такое не запрещено, но насчет принцесс правила куда строже. Ты только представь себе, что жена обыкновена сделается королем Ксанфа! В государстве начнется смута.

Айви вздохнула.

— Ну зачем мне в короли? Пусть правит Дольф. А там, глядишь, и другой волшебник объявится.

— Объявится, не объявится — это еще вопрос, но ты все равно должна сохранять право на престол. Мало ли что может произойти. Волшебницы и волшебники слишком редки, чтобы Ксанф мог позволить себе ими разбрасываться. Твой обыкновен, и тот понимает, что па тебе особая ответственность. Добавлю — двойная. Ты ведь и принцесса, и волшебница. Да что тебя поучать, сама все понимаешь.

Айви снова вздохнула. Разумеется, она все прекрасно понимала, просто в какой-то момент позволила себе поддаться чувством и на время забыть о суровой действительности.

— Но как же я могу отказать Грею после того, как сама попросила его на мне жениться?

— Может быть, когда он по-настоящему поймет, что к чему, этого и не потребуется.

— Потому что он откажется от меня сам?

— Да. Похоже, он парнишка совестливый и честный.

— Вот именно. За это я его и люблю.

— Твои чувства мне вполне понятны. Но ты знаешь, что не можешь руководствоваться одними чувствами.

Айви молча кивнула. Она действительно это знала.

Король Дор ушел, но едва девушка успела умыться и переодеться, как на смену ему явилась королева. Мать и дочь обнялись и присели рядышком на кровать для серьезного женского разговора.

— Как это случилось? — спросила Айрин.

— Ой, мама… Сначала мне просто приглянулась его порядочность, а потом я поняла, что нравлюсь ему сама по себе.

Ты же понимаешь, какая это редкость для принцессы!

— Еще бы, доченька. Я еще девчонкой решила выйти за твоего отца из-за его положения. Признаюсь, не будь ему предначертано стать королем, ни я, ни твоя бабушка Айрис и не взглянули бы тогда в его сторону. Мне было непросто завоевать его, хотя, должна сказать, это отменная забава.

— Догадываюсь, — откликнулась Айви. — Но мне, понимаешь ли, хочется любви.

— О, любовь тоже пришла. Я полюбила твоего отца, а он меня, хотя порой, особенно поначалу, выказывал это довольно своеобразно. Но он был принцем и волшебником.

— Но ко мне тоже пришла любовь. Разве я виновата, что он не принц и не волшебник?

— Конечно нет, доченька. Никто не виноват, но пожениться вы не можете.

— Но должен же быть какой-то выход! — воскликнула Айви, сама в это не веря. — Ну хоть какой-то!