Истоки декодирования текста прослеживаются в работах ученых 20-х годов. Это стилистические опыты комментирования с учетом жанрового своеобразия текстов Л. Щербы, В. Виноградова, Б. Ларина, хотя сам термин ими не был найден, и первенство здесь по заслугам принадлежит американскому ученому [141] .

В статье академика Л. Щербы «Опыты лингвистического толкования стихотворений» [142] были заложены основы стилистики декодирования. Автор доказал перспективность изучения текста с позиций читателя и предложил новую методику чтения, объединяющую в своей основе лингвистический и литературоведческий анализы.

Особая роль в истории вопроса должна быть отведена работам Б. Ларина. Ведь почти за полвека до появления в европейском языкознании стилистики декодирования в его работах были высказаны идеи, предвосхитившие развитие этого нового направления.

Еще в 1923 г. была опубликована его статья «О разновидностях художественной речи (Семантические этюды)» [143] , в которой впервые художественная речь была выделена как объект эстетического исследования. Заявив об этом, Б. Ларин дал эстетическую квалификацию художественной речи, выяснил эстетические функции слов, пронаблюдал эстетические действия цельного высказывания, разработал оригинальную методику эстетического анализа художественной речи. «Поиск смыслового коэффициента художественной речи» [144] , – а именно так сформулировал ученый конкретную цель этой статьи, – увенчался блестящими выводами о глубине художественного текста, многоступенчатой системе комбинаторных приращений, которые могут быть выявлены и на уровне композиционного (текстового) анализа.

Воздействие литературы на читателя, как доказал исследователь, имеет языковую базу. Языковые средства в художественной среде приобретают особые эстетические свойства. Разработанные на этой основе рекомендации получили силу научного предвидения и предвосхитили идею о подтексте [145] , как сложном явлении, включенном в план общекомпозиционных связей и проявляющемся на различных языковых уровнях.

Общепризнанны теперь и принципы стилистического анализа текста, главные из которых (по Б. Ларину) следующие:

– направленность изучения литературных видов речи на эстетические их свойства, как отличительные, так как именно они определяют систему применения языковых элементов в литературном творчестве;

– объектом стилистического анализа должен быть художественный текст. Только анализируя целостную систему, можно проследить взаимодействие элементов, их проявление в системе.

Семантические этюды Б. Ларина посвящены единой цели – в анализе формы полнее увидеть содержание. Выявляя семантически преобразующие функции отдельных элементов композиции (например, монологов в пьесе А. Чехова «Чайка») [146] , Б. Ларин по сути дела ведет функциональный анализ композиции. Он изучает манеру и мастерство классиков в историческом контексте эпохи и в контексте всего творчества данного автора. Утверждая новый метод комментирования текстов, Б. Ларин убежден в том, что, изучая манеру и мастерство классика, мы изучаем стиль его эпохи.

Следует добавить, что в историю развития стилистики декодирования должны быть вписаны и оригинальные опыты анализа текстов, которые Б. Ларин назвал «спектральным анализом стиля». Цель анализа – раскрыть то, «что не заметно с первого взгляда, не осознается при безрассудном восприятии», уловить «строй мысли и чувства» автора, иными словами, прочитать текст не поверхностно, а «во всю его колеблющуюся глубину». В работах Б. Ларина сочетается теоретическая обоснованность анализа текста (с позиций читателя) с опытом глубокого филологического прочтения текста [147] .

Проблема мастерства в работах профессора Ларина приобретает практическую направленность. Он открывает секреты обновляющей энергии слов, которые приобретают эту энергию в цепи других слов, взаимодействуя с ними. И мастерство автора в том, чтобы запрограммировать гармоническое звучание слов в общей мелодии, выделить в цепи слов те, на которых читатель остановит свое внимание.

Анализируя записные книжки А. Чехова, Б. Ларин обратил внимание на отличительную черту его творческой манеры – умение выделить в цепи слов одно звено как самое яркое и выразить именно этим словом мысль [148] . Это и придавало чеховским текстам глубину и необыкновенную выразительность. Прочитать же эти тексты близко к задуманному автором смыслу можно лишь в том случае, если обратить внимание не только на то, что непосредственно выражено в словах, но и на то, что скрыто за строкой.

Поиск новых методов комментирования в статьях Б. Ларина о стиле художественного произведения направлен прежде всего на то, чтобы вникнуть в глубину текста, уловить «строй» мысли и чувства, определить функциональную роль каждого композиционного элемента в раскрытии авторской идеи. Теория стилистического анализа, разработанная в филологическом наследии Б. Ларина, содержит программное требование современной науки о тексте: «... изучать художественные заложения во взаимодействии их всех: звучности и смысловых колоритов, композиции и мысленной, идейной оси» [149] . И это требование сам Б. Ларин неукоснительно соблюдал в каждом конкретном анализе текста. Опыт читательского прочтения художественной литературы под пером филолога приобрел весомость теоретической разработки основ декодирования.

Дальнейшее развитие приемов декодирования находим в работах академика В. Виноградова [150] . Из его главных открытий в этой области – метод экспрессивно обобщенного и семантически оправданного присоединения. Пользуясь приемами лингвистического анализа, исследователь тонко прокомментировал те значения использованных в пушкинских произведениях синтаксических средств, которые создали «разрывы прямого логического течения речи, образуемые неожиданными «поворотами» присоединений, «кручением» стиха, вели к особым нюансам фраз, возникавшим от странного соседства» [151] .