Из облака древних идей, парившего в стратосфере людских ожиданий, философия пролилась на землю кислотным дождем. Дождем обывательского популизма и назойливого материализма. Выпала градом «сенсаций», повисла туманом суеверной мистики. Все еще рассуждая «о чем-то», она уже не пытается объяснить, «что»: ее главный принцип – плюрализм [18] .

«Новая философия» не утверждает – она повествует, чем явственно тяготеет к мифологии. Интересно, что было бы, если б ЗАКОН ВСЕМИРНОГО ТЯГОТЕНИЯ «из демократических побуждений» тоже не стали бы никому «навязывать»?

Вопрос риторический – физика как наука прекратила бы существовать. Сначала исчез бы принцип ее организации, а затем – и принцип действия. Перестали бы летать самолеты, работать электроприборы, функционировать сети.

Нет ничего проще заумной философии. Нет ничего сложнее простых объяснений. Информационно-техническую систему, в отличие от многих, обмануть сложно, а философскую – не требуется.

Она сама себя обманула.

Возьмем судейство в том же футболе – его ведь по правилам не судят! Судят, исходя из «мнения арбитра» и допуская при этом, что последний МОЖЕТ БЫТЬ И НЕ ПРАВ.

Своеобразно, не так ли? – гол забивается по правилам, но судья, который его не видел, его «не засчитывает»… а возможно ли это? Возможно ли «не засчитать» забитый по факту гол?

Наверное, возможно – можно день объявить ночью, а черное – белым. Можно посмотреть на аверс и объявить его реверсом. А зиму – летом, как сказочная принцесса – высочайшим указом…

Но как это СКАЖЕТСЯ НА СИСТЕМЕ, которая действует по своим системным законам?

А вот как: система существование прекратит. Футбол перестает быть футболом после первой судейской ошибки. Почему?

Да потому что системой эти ошибки не предусмотрены: игра не плод мнения, а следствие игровых обстоятельств! Как только их перестают признавать, прекращается и игра. Рушится статистика, становится бессильной теория игр.

Тогда теряет смысл стратегия, меняется тактика и практика обретает иной стиль. Футболисты, к примеру, перестают стремиться забивать и начинают «выпрашивать» голы у судьи. «Картинно» падать, театрально взывать и оспаривать то, что произошло у всех на глазах. Судья же перестает фиксировать произошедшее и действует «по своему усмотрению».

Включите трансляцию матча и убедитесь: это именно так!

Пройдитесь по Петербургу – по городу уникальной культуры и европейской архитектуры. Лучше всего ориентироваться по ней – на улицах, даже центральных, нет их названий, нет даже номеров домов! Не всюду, но во многих местах.

Зайдите в какой-нибудь магазин и присмотритесь к товарному ярлыку. Не удивляйтесь, если не увидите названия того, что предлагают купить! В институте не скажут, ЧЕМУ там учат, в поликлинике – ОТ ЧЕГО лечат, в трамвае – КУДА едут.

Скажут точно одно: СКОЛЬКО это стоит.

Информационно-техническое оснащение Цивилизации безупречно по смыслу и грандиозно по масштабу, но это – увы! – не помогает. Футбольный арбитр носится по полю, как юная воспитательница – по детской площадке, стремясь успеть проследить за каждым «малышом» и применить к нему «индивидуальный подход». Фиксировать события он не может, так как всего увидеть не успевает, а некоторые (например, положение «вне игры») вообще неспособен определить.

Поэтому миллионы видят голы, которых нет на табло, и желтые карточки как следствие эмоций арбитра. Комментаторы негодуют, что этот последний «потерял нить игры», как будто бы он блуждающий в лабиринте Тесей, болельщики крушат трибуны и глотают таблетки, а арбитражная комиссия вальяжно решает, какие меры принять…

Известные советские комментаторы Ян Спаре и Николай Озеров любили повторять, что «футбол отражает события в мире и в стране»: автор этой книги, видевший за свою жизнь не менее трех тысяч матчей, полностью с этим согласен. Арбитры по правилам не судят: во-первых, не могут, во-вторых – не считают нужным; вот некоторые традиционные фразы из комментариев игр.