Предводитель клана Горностая мог бы отрапортовать, что неприятель в четыре раза превосходил их по количеству и маневр с беженцами явился вынужденной мерой, нацеленной только на то, чтобы спасти жизни всех остальных. Подобное объяснение было бы вполне правдивым. Но командир промолчал, и, хотя его молчанье было встречено яростным неприятием со стороны беженцев, и особенно Совета знати, Антилопа увидел здесь тайный смысл. Виканы имели веские причины к тому, чтобы презирать своих подопечных. Воины не стали жертвовать своими жизнями ради тех, кто ставил свои интересы выше результата всей кампании.

К несчастью, этого никто не понял. Своим молчанием виканы выражали презрение, а знать восприняла подобное поведение как проявление слабости.

Тем не менее, согласно существующим законам войны, клан Горностая был вынужден салютовать в честь погибших людей, которых они в последнее время начинали все больше недолюбливать. Затем виканы присоединились к резне, которая происходила в котловине, где участвовали лучники титанси. Вскоре равнинные племена неприятеля просто перестали существовать. Возмездие империи оказалось абсолютным. Однако Колтайн решил не останавливаться на достигнутом – оставались еще крестьяне, принадлежащие флагу Рело, которые запоздало начали прибывать с восточного направления. Их судьба стала точным отображением участи, которую титанси приготовили малазанам. Этот урок, естественно, коснулся и беженцев.

Несмотря на то что многие исследователи ломали над этим головы. Антилопа не имел возможного объяснения тем темным течениям человеческого разума, который заставляет людей развязывать кровопролитие. Историк не видел даже своей реакции на ту картину, которая открылась внизу: Нил и Невеличка стояли по обеим сторонам от мертвой лошади. Руки так и продолжали лежать на ее тощей спине, покрытой каплями пота и крови. Жизненная сила была впечатляющей, практически не поддающейся разумению. Жертва одного-единственного животного подарила жизни пяти тысячам других – неужели это не достойно восхищения?

«А немое животное так и не смогло понять причину своей смерти. Оно просто стояло в центре поля, а два маленьких ребенка с разрывающимися от горя сердцами держали над ней свои крохотные ладошки».

Горизонт Имперского Пути представлял собой серое одеяло. Неподвижный затхлый воздух делал предметы размытыми, не похожими на их естественную форму в обычном мире. Здесь не было никакого ветра, только эхо смерти и разрушения, пойманное в ловушку времени.

Калам забрался в седло и посмотрел на простирающуюся перед ним картину.

Зола и пыль покрывали черепичный свод. В одном месте он обрушился, обнажив неровные края бронзовых пластин, которые покрывали купол изнутри. Над дырой висел серый туман. Осмотрев изгиб свода. Калам понял, что более двух третей его находится под землей.

Убийца спешился. Помедлив, он сорвал с лица брезентовый шарф, затвердевший от слежавшегося песка, обернулся назад на остальных и начал медленно приближаться к строению.

Где-то под ногами располагался дворец или храм. Добравшись до свода, убийца наклонился вперед и сдул золу, которая покрывала одну из бронзовых черепиц. На поверхности показались глубокие символы.

Как только Калам осознал их принадлежность, его пробил холодный пот. Однажды он видел подобную стилизованную корону на другом континенте, участвуя во внезапной войне против наемников, которых купил отчаянный враг. «Каладан Бруд и Аномандер Рейк, а также Рхиви и Малиновая гвардия. Столкновение непримиримых противников, оспаривающих планы империи на завоевание. Свободные города Генабакиса всегда ссорились из-за пустяков. Жадные до золота правители и страсть к воровству стали главной причиной, из-за которой они потеряли свободу...»

Находясь мыслями за тысячи лиг от этого места, Калам легко дотронулся до выгравированного знака. «Черные псы... мы беспокоились по поводу комаров и пиявок, ядовитых змей и кровожадных пресмыкающихся. Тыл был отрезан, а моранты начали отступать в тот момент, когда они были больше всего нам нужны... Я помню этот знак... Он красовался на ветхом флаге, поднятом над элитными ротами войск Бруда.

Как же этот ублюдок называл себя? Верховный король? Каллор... Верховный король без королевства. В течение тысячи лет, если легенда гласит правду, а возможно, и десятки тысяч... Он говорил, что когда-то командовал такими королевствами, по сравнению с которыми Малазанская империя – не более чем провинция. Кроме того, он кричал, что разрушил их до основания своей же собственной рукой. Каллор хвастался, что сделал миры безжизненными...

И этот человек сейчас называет себя Каладаном Брудом... Вторая эпопея. Когда я ушел, Дуджек-Разрушитель Мостов вместе с обновленной Пятой армией искал альянса с Брудом.

Вискиджак... Быстрый Бен... Держитесь настороже. Среди вас – сумасшедший...»

– Если ты решил часок-другой вздремнуть...

– Что я больше всего ненавижу в этом месте, – произнес Калам, – так это почву, которая буквально засасывает ноги.

Минала, чью нижнюю часть лица также покрывал защитный шарф, уставилась своими серыми глазами на убийцу.