– Что это за карта? – поинтересовался один из охранников.

– Обелиск, – ответил убийца. – Женское плутовство. Любой настоящий Пророк знает, что эта карта в Семи Городах бездействует.

– Да ты эксперт предсказания, не так ли? – удивленно затрещала старая женщина.

– Прежде чем предпринять любое путешествие по земле, я посещаю достойных Пророков, – ответил Калам. – Глупо поступать по-другому. Я знаю Расклад, и я видел, когда предсказание было правдивым, «руке» подсказывала Сила. Без сомнения, ты намеревалась прочитать этим людям, что было и без того давно известно: какими они станут богатыми, как победят старость, как породят несметное количество героев...

Выражение лица женщины подсказало, что убийца попал в самую точку: старуха в ярости взвыла и бросила Расклад в Калама. Тот ударился о его грудь и в беспорядке рассыпался по поверхности стола. Убийца взглянул на выпавшую картинку. «Да нет, не в беспорядке», – подумал он.

В комнате воцарилась мертвенная тишина, которую нарушало только тяжелое дыхание женщины парду.

Вспотев, Калам вновь взглянул на карты. Шесть из них окружали одну, и эта одна – он знал абсолютно точно – была его. «Веревка, Убийца Теней», – подумал он. Шесть остальных принадлежали к общему Аркану. «Так, король, вестник, каменщик, пряха, рыцарь и дама... Это же Аркан Смерти – Дом Худа... Вокруг единственного человека, который несет Священную Книгу Дриджхны».

– Что ж, хорошо, – вздохнул Калам, глядя на женщину парду. – Кажется, мне придется сегодня спать одному.

Капитан Красных Мечей Лостара Ил и сопровождающий ее солдат были последними, кто покинул башню Лардо. Это произошло через час после того, как их цель села на жеребца и отправилась к югу по пыльному следу песчаной бури.

Вынужденное приближение к Каламу оказалась совсем неожиданным, однако Красные Мечи умели хитрить и обманывать ничуть не хуже, чем сам убийца, и это позволило им себя не выдать. Если Калам решил воспользоваться ревом бури для маскировки и защиты, то почему бы и изворотливым Мечам было не поступить так же?

Неожиданное пророчество Расклада Дракона очень многое сказало Лостаре, причем не только о миссии убийцы. Выражение лица сержанта башни свидетельствовало о том, что он стал еще одним малазанским солдатом, который тайно готовился изменить своей императрице. Очевидно, остановка Калама в башне была не настолько случайной, как это казалось на первый взгляд.

Осмотрев лошадей, Лостара обернулась на своего солдата, вышедшего из главных ворот Башни. Красный Меч улыбнулся, глядя на нее.

– Ты, как всегда, была крайне скрупулезна, – произнес он. – Да, этот командир башни заставил меня повеселиться... Преследование было весьма интересно! Представляешь, я обнаружил его в тайнике, пытающимся натянуть на свое брюхо доспехи пятидесятипятилетней давности. Вероятно, в молодости он был гораздо стройнее.

Лостара легко запрыгнула в седло.

– Кто-нибудь остался в живых? Ты уверен, что проверил всех? А что по поводу слуг в задней прихожей – мне кажется, я прошла через них слишком быстро.

– Ты не оставила за собой ни одного бьющегося сердца, капитан.

– Очень хорошо, солдат, взбирайся в седло. Лошадь Калама убила практически всех своих собратьев в стойле, поэтому в Интесарме нам придется поискать себе свежих.

– Надеюсь, Баралта догадался и уже подготовил их. Лостара взглянула в глаза своего спутника.

– Доверяй Баралте, – произнесла она холодно. – И скажи спасибо, что в этот раз я не доложу командованию о твоем крайнем скептицизме.

Сжав губы, мужчина кивнул головой.

– Спасибо, капитан.

Произнеся эти слова, двое всадников медленно спустились с холма, на котором высилась башня, свернули на юг и, перейдя в галоп, скрылись в пыли прибрежной дороги.

Весь первый этаж монастыря представлял собой лабиринт длинных коридоров, расходящихся по радиусам вокруг одной-единственной комнаты, в центре которой располагалась каменная винтовая лестница. Она вела вниз, в полную темноту. Маппо с интересом присел рядом.

– Это, насколько я понимаю, вход в склеп.

– Если я правильно помню, – ответил Икариум, – когда монахини Королевы снов умирали, их тела просто заворачивали в саван и замуровывали в стенах склепа. У тебя есть интерес к ним, может быть, посмотрим?

– Вообще-то нет, – сказал тихим ворчливым тоном Трелл, поднимаясь на ноги. – Такое впечатление, что, как только лестница опускается ниже линии пола, камни становятся совсем другими.

Икариум поднял бровь:

– Да, действительно.

– Тот этаж, на котором мы сейчас находимся, высечен в природной горе, которая представлена известняком. Как ты заметил, данный материал довольно мягкий. Но ниже видны четко обрезанные гранитные блоки, видишь? Мне кажется, что склеп, находящийся под нами, гораздо более древнее сооружение, чем весь этот монастырь. Другим объяснением данного факта может служить предположение, что культ некогда живших здесь монахинь предписывал им максимально украшать места захоронения усопших, в то время как комнаты живых людей держать в аскезе.