– Мы с тобой в кабак пришли или на курсы ворошиловских стрелков? Вот и пляши, наслаждайся.

Лидка, горестно вздохнув, пошла трястись дальше, а Валерия не спеша достала из сумки пачку сигарет. Она ощущала какое-то неприятное чувство. Глянула на часы, было двадцать сорок пять. Григ еще не знает, что она не придет, со стороны же отца ей ничего не угрожает, тогда почему так неуютно? Валерия закурила, выпустила дым и равнодушным взглядом окинула зал. Вот оно! За одним из дальних столиков сидела серая личность.

Мужчина вроде бы совершенно без интереса разглядывал публику, но в его глазах не было спокойной безмятежности, какая бывает у стороннего наблюдателя. Он весь был какой-то казенный. Встретившись глазами с Валерией, он резко отвел взгляд в сторону. Нет уж, дорогой. Посиди-ка ты сегодня без работы.

– Лидок! Мы, кажется, поедем на охоту. Только если мне возьмете того красавца с серыми глазами. Он мне понравился. А вон тот пень не понравился совершенно, пусть уж его отвлекут как-нибудь, чтобы я незаметно из кабака выскочила. И едем прямо сейчас.

– Во! Это уже живой разговор. А чего ты от того тайком убегаешь? – спросила Лидка, но, так как отвечать ей никто не собирался, пошла передавать Веркины условия своему ухажеру.

Через несколько минут они уже находились на заднем сиденье блестящей иномарки, и Лидкин бойфренд увозил их дальше и дальше и от кабака, и от серой противной личности.

– Эх! Верка! – трубила от радости Лидка в самое ухо. – Я же обещала тебя сегодня вытолкать ко всем мужьям! И чего ты, дуреха, раньше-то молчала, что у тебя срок годности вышел, я бы давно тебя под свое покровительство!..

Эта Лидка была неисправима.

Севка едва успел. Он подкатил как раз тогда, когда обе дамы усаживались в машину. «Фу ты, черт, уже сняли! А эта-то пухлая чего таскается за ней?! Придется покататься. Как бы самого только не замели, „фордик“ – то наверняка в розыске вместе с хозяйкой». Машина, которая увозила Валерию, тоже попадаться на глаза блюстителям порядка не спешила и ехала по какой-то объездной дороге. Вскоре в свете фар замелькали частые березы, потом стали попадаться сосны, и вот уже город остался далеко позади, а впереди пролегла черная полоса леса. Севка старательно держался на безопасном расстоянии и перестарался – машина как-то вдруг сразу исчезла из вида. Куда ехать дальше, Севка не знал.

Лидка была в прекрасном расположении духа. Валерия никогда ее такой не видела.

У напарницы откуда-то прорвался фонтан остроумия, появились кокетливые ужимки, а глаза обещали черт знает что. «Что ж с нами мужики вытворяют! Прямо на глазах проходит процесс, что называется,„из жабы в бабы“!» У самой Валерии настроение с каждой минутой портилось все больше. Прежде всего, ее неприятно удивило, что Лидкин ухажер и красавец, которого она сама себе наметила, оказались знакомы. А ведь в кабаке они это скрывали, зачем? Потом, опять же, сама цель поездки, глупее не придумаешь! Охота! Какая на фиг охота может быть зимой в десять часов вечера! Конечно, можно было приписать весь этот балаган пьяной авантюре, но все равно не очень верилось, что Лидка, раскрашенная, как Пьеро, в черной юбке и в консервативно белой блузке с жуткими кружевами способна вызвать нежные чувства у наглаженного, дорого одетого, холеного владельца роскошной иномарки, хоть бы знать, как она называется. Да и речь кавалеров становилась все развязнее, грубее и скоро перешла в неприкрытую пошлятину. Валерия сидела молча, а Лидка или правда ничего не замечала, или искусно делала вид, но отвечала им так же, а то еще и круче, громко хохотала над скабрезными шутками и визгливым смехом встречала старые, надоевшие анекдоты.

– Скоро мы приедем? – поинтересовалась Валерия.

– Куда торопишься, сардинка? Тише едешь, дольше будешь! – ржал шофер, радуясь своей же шутке.

– Да и правда, Вер, куда торопиться? Я бы в такой – то машинке целую ночь ехала, – млела от удовольствия напарница.

Валерия же размышляла над ситуацией вполне трезво. Здесь, в машине, с ними, с бабами, можно сделать все, что угодно. А вот на воле какие-то шансы чувствовать себя достойно оставались.

Скоро машина свернула с асфальта и понеслась в глубь леса по накатанной дороге. Неожиданно открылась поляна и крепкий, основательный дом с какими-то постройками.

– Все, вываливайтесь! – скомандовал водитель, которого роковой красавец называл Пашкой. Сам же он откликался на Дафа. Даф – то ли кличка, то ли имя, а то ли фамилия. Валерия не хотела разбираться, да и думала она сейчас лишь о том, как бы потихоньку забраться обратно в машину и унестись отсюда подальше, только уже без спутников.

– О-ой, какие красавцы! – запела Лидка, подходя к вольеру, где злобно рычали и сверкали клыками три откормленных пса – два кавказца и европеец. – У, какие мы злобные!

Из дома вышел небольшого роста довольно молодой человек. Приветливости у него было не больше, чем у его собак. Он, похоже, и заправлял всем этим хозяйством.

– Привет, Федор. Вот, на охоту приехали, встречай. Сегодня на козочек, – мотнул головой Даф в сторону Валерии и Лидки.

– Ну одна-то, может, и козочка, а вон та какая-то костромская корова, – усмехнулся Федор, глядя на Лидку.

– Это я только по сравнению с тобой внушительно выгляжу. Зато ты среди своих кавказцев как карликовый пудель.