Егор слышал, что в старых религиях, предшествующих адвайте, говорилось о "завете" между богом и людьми. Он не знал точно, что такое завет. Наверное, что-то вроде контракта? Как ему не хватало сейчас Наташи, она бы с легкостью ответила на любой вопрос! Вероятно, люди и Хозяева - если считать их богами или совокупным богом - имели своего рода договорные, предсказуемые отношения. Должно быть, эта идея успокаивала людей прошлого.

Егор яростно перевернулся на жесткой кровати и вновь подумал о Наташе. Как она сейчас в Дубне? Он обещал вернуться на днях и не сдержал слова. У нее есть доступ в Среду Гулл и телевизор в номере, так что она знает о его поимке. Если, конечно, об этом говорят в новостях. Егор переживал, но не за нее, а за то, что невольно обманул ее. Он не боялся за Наташу. За их долгую совместную жизнь он привык к тому, что она всегда мудрее, сильнее и разумнее его. Он был уверен, что с ней не случится ничего плохого. Лишь бы она не отправилась на его поиски и не наделала глупостей. Где он тогда будет искать ее, когда выйдет из тюрьмы? Ведь роботов воруют и угоняют. Она сильна физически, но наивна в отношениях с людьми. ESTJ порой напоминали ему детей, бесхитростных и простодушных, которых так просто обмануть...

Егор надеялся, что ей хватит здравого смысла не покидать гостиничный номер. Ведь ее разум имеет источником гулловскую пирамиду в Калифорнии, - то есть, она чертовски умна по определению. В пределах своего социотипа, конечно. Тут еще важен фактор благожелательности Хозяев лично к ней и Егору. Захотят ли они помочь влюбленным, или им наплевать на их судьбы, и они заботятся лишь о сохранении нужного им количества поголовья?

Эти вопросы так сложны... Наверное, Авдеев был прав, говоря, что человеческий разум не предназначен для их понимания. Ума хватает только на то, чтобы кое-как управляться с телом, да и то не всегда, думал Егор, чувствуя противную резь в желудке. В тюрьме ему не давали пищевых таблеток, а без них переварить биопасту почти невозможно. Раз-другой еще пройдет, а потом начнутся проблемы: запоры, несварение желудка, метеоризм. Нужно будет попросить у Смолина таблетки...

Он зевнул. Сон неудержимо затягивал его. Усталость от многочасового допроса и неодолимое влияние тюремного компьютера сделали свое дело. Егор провалился в тревожный, полный кошмаров сон.

20.

Смолин смотрел на мелькающие в иллюминаторе московские каналы. Катер вез его в Фонд Российско-китайской дружбы, как официально именовался мрачный гидробетонный замок на Воробьевых горах. Детектив задумчиво смотрел сквозь мосты и похожие на вокзалы стеклянные вестибюли пирамид, сквозь толпы вечно суетящихся москвичей, поверивших, что атомная война с Китаем отложена и вернувшихся к привычному стилю жизни. Катер сбавил ход, объезжая полицейские лодки, блокировавшие демонстрацию на набережной. Десятки бедно одетых людей с печальными лицами в унисон телепатически выкрикивали единственный лозунг: "Мос-ква! Не-ре-зи-но-вая!". С суши их теснили закованные в пластиковые доспехи полицейские. "Протестуют против аквапленки", - догадался Смолин, втянув носом воздух. Даже на дорогой яхте очищенный фильтрами воздух имел неистребимый запах резины.

Смолина трудности москвичей не заботили. Он с удивлением понял, что все время думает о девушке-инвалиде, что приходила к нему просить за Егора - о дочери убитого священника Нине Тульчинской. Ее задумчиво-печальные глаза, полные слез, не шли у него из головы. Смолина поразило, что пережив гибель отца, она нашла в себе силы заниматься проблемами этого Лисицына. Кто он ей, что их связывало?

Нина и Егор показались Смолину похожими, словно брат и сестра. Он бесцеремонно распросил ее об отношениях с подозреваемым. Про себя детектив по-прежнему называл Лисицына "подозреваемым", хотя тот и не соглашался с таким определением, - чтобы держать дистанцию и не вносить личный момент в расследование. Егор определенно вызывал у него симпатию, совершенно необъяснимую. В других обстоятельствах они могли бы даже стать друзьями. В другой жизни, не такой безумной, как эта.

Смолин вновь поймал себя на мысли об этой девушке, Нине. Она красива. На допросе, которому он ее подверг, она сообщила, что они с подозреваемым были друзьями и только. Анна сказала, что она не врет. Что значит "были друзьями"? Они поссорились? Смолина раздражало, что он не может перестать думать о ней. Да что, черт возьми, в ней такого? Он хотел обсудить ее с Аней, но та уклонилась от разговора. Анна была готова говорить о чем угодно, только не о Нине Тульчинской. "Нина, Нина. Нина", - мысленно произнес Смолин и недовольно поморщился. Он не любил, когда что-то отвлекало его от дела. Особенно что-то, что он до конца не понимал.

– Утром приходили родители Лисицина: мать и отчим, - сказала Анна.

– Когда? Почему ты мне не сказала?

– Ты спал после допроса. Не волнуйся, я их арестовала.

– Ты их... что? Зачем, черт возьми?! И как ты это сделала?
– изумленно спросил Смолин.

– Отдала приказ от твоего имени. По подозрению в пособничестве подозреваемому. Отчим работал в мэрии, у него остались связи. Он мог помешать тебе, как Икрамов. Когда все закончится, извинимся и отпустим.

– Умно, - признал Смолин.

– Я друггл детектива, - с гордостью сообщила Анна.

Смолин сдержанно улыбнулся.

– А извиняться перед ними кто будет, друггл детектива? Придется делать это лично, лицом к лицу.

– У меня нет тела. Значит, ты.

Детектив вздохнул и снова подумал о том, как повезло Лисицыну: его друггл воплощен в реальность. Сам Смолин при своих доходах частного детектива накопит на гулловского андроида лишь к старости.

Катер сбросил ход и медленно причалил к пристани резиденции Лю Куаня. Председатель Фонда Российско-китайской дружбы и по совместительству глава московской "Триады" уже ждал, Анна договорилась с его другглом заранее. Едва Смолин вошел в здание, как одетый в пижонский белый костюм щуплый старичок с бельмом на левом глазу бросился к нему с рукопожатиями, растянув рот в слащавой улыбке.

Анне он не понравился. "Скользкий тип", - прошептала она с отвращением. Детектив тоже не испытывал к Лю Куаню теплых чувств, но не из-за внешнего вида, а после изучения его досье. Перед Смолиным стоял преступник, настоящее чудовище: вор, мошенник, убийца, сутенер, похититель людей и агент иностранного государства. Впрочем, следовало признать его незаурядность. Несмотря на годы преступлений, старик ни разу не был пойман с поличным и никогда не привлекался к ответственности, не считая единственного эпизода с неуплатой налогов.