— Ты меня убьешь? — выдавила я из себя.

— За что? — глава с удивлением посмотрел на меня.

— Ты знаешь за что, — я опустила взгляд, — я могу представлять для тебя угрозу…

— Тсс, — покачал головой Тениан и поднял мое лицо за подбородок, — ответь, Алувьен, это была ты?

— Я была такой до того, как потеряла память, — тщательно подбирая слова, ответила я.

— Я должен опасаться ее, а не тебя, Тьму, — улыбнулся он и, обняв меня, прижал к себе.

— Ее зовут Алувэйн.

При этом имени я почувствовала, как по телу главы пробежало и сразу же исчезло напряжение. Мне показалось или он действительно испугался? Разве может убийца со стажем в шестьдесят лет бояться? Вернее, высказывать страх? Да нет, бред это.

— Тебе жаль их? — спустя вечность спросил глава, таким привычным рассеянным движением поглаживая меня по спине.

— Рано или поздно Она придет и за нами, — я сразу поняла о ком он спрашивает, — а тебе?

— Знаешь, что меня беспокоит? То, что они их так быстро убили.

Эти слова и меня заставили задуматься. Действительно, почему ан" дуины убили их, а не сделали рабами? Хотя вполне возможно, что они выкинули что-то такое, что приговорило их к смерти. Но опять-таки, почему разными способами? Дриаде пробили сердце, а темного князя отравили? Нет, не нравится мне все это, да вот только времени у меня нет в этом разбираться. Уже завтра я должна буду дать ответ, но про себя я решила, каков он будет. Вот только будет ли жив Тениан через двести лет? Хотелось бы, конечно, в это верить, но вот только наша профессия вряд ли этому способствует. Да и вообще, каким он станет? Я сильно сомневаюсь в том, что он останется таким, каким я его знаю. К тому же, он если он сильно изменится, то через двести лет я останусь в одиночестве, потому что Тениану я не буду нужна, да и ребята из высшего ранга вряд ли будут живы. Но глава тогда сможет создать невероятно сильную Гильдию, которая сможет противостоять Славомиру. Ладно, к Дьяволу эти рассуждения! Потом узнаю, что будет в будущем.

Прошел день. Я и Тениан решили, что следовать вновь за солнцем не самый худший вариант, и поэтому отправились по старому плану. И вот настала ночь, ночь, когда я должна дать ответ богам. Ну что ж, будем ждать их.

Первой на страже оказалась я, охраняя бдительный сон главы, который при малейшем звуке тут же переходил на тонкую границу сна-яви, в любой момент готовый перейти в боевой режим. Вернее, это было до такого, как я бессовестно и для его же блага погрузила в магический и глубокий сон, правда, то, что я скажу ему, он услышит.

По моей спине пробежали мурашки, реагируя на чужое присутствие. В следующую долю секунды я оказалась лицом к лицу с богом войны, который небрежно привалился спиной к стволу дерева. Я позволила напряжению чуть сойти, но все же с подозрением продолжала относиться к нему. Боги еще более непредсказуемые, чем обычные смертные, и поэтому опаснее.

— Готова?

— Да.

Перед тем, как уйти с богом, я решила кое-что сказать напоследок главе.

— У тебя есть двести лет, чтобы Гильдия стала сильной. Двести лет. И помни, я вернусь…

Оказавшись рядом с Кренасом, я сняла с главы магический сон, но все же до конца он исчезнет только через пять минут. В следующую секунду я оказалась в той же комнате, что и в прошлый раз, вот только богов на этот раз было больше.

— Ну, и каков твой ответ? — поинтересовался бог.

Я отрыла рот, чтобы сказать, что согласна, как мои губы произнесли совсем другое:

— Я…

Прошло двести лет…Что же ждет Алувьен?

— Ну, и каков твой ответ? — поинтересовался бог.

Я отрыла рот, чтобы сказать, что согласна, как мои губы произнесли совсем другое:

— Я…я согласна, но при еще одном условии.

— И каком же? — с легким раздражением в голосе спросила белокурая богиня.

— Я хочу хоть изредка видеть Главу Гильдии Убийц.

— Хорошо, — пожали плечами боги, — если это все, то ложись сюда.

Мне указали на хрустальную коробку в мой рост, больше всего похожую на гроб. Я с некоторой подозрительностью посмотрела на него и уточнила:

— А это обязательно?

— Если не хотите постареть на двести лет, то обязательно, — последовал ответ.

Я безропотно легла в этот ящик, но все же не утерпела и вытащила клинки из ножен, скрестив их на груди. Так я всегда в любой момент времени буду готова к бою. Так, остался только артефакт, который я должна буду сохранить. Один из богов держал в руках небольшую продолговатую шкатулку, в которой, как я поняла, и был артефакт. С величайшей осторожностью крышку шкатулки подняли и взяли нечто продолговатое из хрусталя. Даже лежа в этом гробу, я почувствовала идущую от него силу, которая была холодна, как зимняя ночь. Внутри меня родилась волна необъяснимого не то что страха, а всепоглощающего ужаса. Мне до безумия захотелось выскочить из этого ящика и бежать, куда глядят глаза, но неимоверными усилиями я сдержала себя. Между тем с приближением артефакта этот ужаса все рос, и мне становилось все труднее себя сдерживать. Мои руки, скорее всего, побелели из-за судорожного сжимания рукоятей клинков. Что это такое? Что со мной происходит? И самый главный вопрос: почему я так боюсь этого артефакта?