Стоя перед дверями в кабинет, я даже отсюда ощущала его ледяную, как холод кладбища, ауру. Позади меня тихо охнула лесная нимфа, также почувствовав хозяина замка. Глубоко вздохнув и выдохнув, я решительно вошла в кабинет. Тениан встал сразу за мной, готовый в любой момент подтвердить свой пост Главы Гильдии Убийц и прозвище Смерть. Я однажды видела его в действии и поняла, что мне до него все же еще очень далеко, как новичку-убийце до звания убийцы высшего ранга. Илэр и Свериан встали чуть дальше него. Я чувствовала, как от дриады исходят волны панического страха, и была зла из-за этого. Почувствовав от кого-нибудь из нас слабость, вампир спокойно убьет и других, вернее, попытается. Скорее всего, останется жив только Тениан. Я сомневаюсь в том, что выживу, потому что этот повелитель сильнее предыдущего, но значительно моложе.

Тихий шорох отвлек меня от мыслей, и я глянула на вампира. Он сидел в огромном кресле, такой величественный и холодный, как прекрасная, вырезанная гениальным скульптором, скульптура из мрамора. Чуть светлее Илэра, по цвету кожи, на плечи стекали белые волосы с пробегающими по ним красными всполохами, и красные, как две капли крови миндалевидные глаза. У него были зрачки, похожие на черные зерна риса, располагающиеся посреди радужной оболочки. Немного резкие черты лица, короче, красив вампирской красотой. Вообще, красота зависит только от точки зрения ее наблюдателя. Многие бы сказали, что Кармил-кнез некрасив, но я все же скажу, что у него просто другая, чуждая красота. Темно-красный костюм только подчеркивал ее. Возле вампира сидела молодая — впрочем, молодая ли? — девушка, положившая голову к нему на бедро, и темно-каштановые волосы, завивающиеся крупными волнами, скрывали ее лицо, но не точеную фигурку. Признаться, что-то похожее на беспокойство скользнуло в моей душе. Эта девушка была чем-то похожа на мою Изабелл, но я стояла слишком далеко, да и аура вампира сказывалась, и не могла почувствовать ее ауру, чтобы понять, что меня в ней привлекло.

Бледная узкая рука c пятнадцатисантиметровыми когтями снежного цвета рассеянно поглаживала девушку по волосам, словно любимую собачку. Рубиновые глаза встретились со мной взглядом, и что-то проскользнуло в них.

— Тьма? — дозволенное легкое удивление и вопросительно приподнятая бровь.

— Мое почтение, Кармил-кнез, — в моем голосе не было ни грамма почтения и уважения, ведь я еще не настолько сошла с ума, чтобы уважать и почитать нежить, пусть даже сильную и красивую, как Госпожа Смерть, — я к вам по делам.

— У вас ко мне дела, Алувьен? — полускрытая насмешка, — помниться, вы мне в последний раз говорили, что больше никакое дело не заставит вас прийти ко мне. Ах, нет, кроме того дела, которое вы обычно выполняете, то есть задуваете свечу жизни.

Я и бровью не повела, не смотря на все его провокации. Как был скотиной, так ею и остался. Девушка едва заметно вздрогнула, словно проснулась, но не стала что-либо делать. Вампир наклонился к ней и тихо шепнул:

— Спи, милая, спи.

Его рука вновь прошлась по ее волосам в нежном жесте.

— Итак, что за дело? — вернулся он ко мне.

— Я точно знаю, что у тебя есть одна из подсказкой, как подобраться к Роднику Памяти. Даже не думай отрицать, мы уже были у Сумеречных людей и прошли испытания.

— Да? — Кармил-кнез мягко протянул это простое слово так, как будто оно означало что-то другое. Его рука на миг замерла, а потом вновь принялась за то, что делало последние пять минут.

— Да, — честно, я не хотела его передразнивать!

— Алувьен, вы знаете, что чтобы ее получить, вы должны пройти испытание? — тон точь-в-точь, как у Илэра, то есть мурлычущий, как у кота, объевшегося сметаны.

— Да, — обронила я и хотела что-то сказать, но слова присохли к моим губам, когда…

Девушка, до этого момента спокойно лежавшая, вдруг вздрогнула, и на меня глянули в немом изумлении фиалковые глаза, которые могли в гневе и обиде становиться, как грозовые облака. Встав одним слитным движением на ноги, она совсем по-детски протерла свои глаза и с радостным визгом кинулась ко мне. В этот момент мне показалось, что мне кто-то вонзил стилет в сердце, потому что это была Изабелл, моя воспитанница! Что она делает здесь, у вампира, когда я упорно вбивала ей в голову, что вампиры — это одно из самых наихудших зол, которые существует?

Изабелл повисла у меня на шеи, радостно о чем-то щебеча. Я встретилась взглядом с вампиром, и в его глазах проскользнуло удовлетворение, когда он увидел мое удивление. Осторожно отстранив от себя девушку, которая просто светилась от счастья, я тихим суровым голосом спросила у нее:

— Изабелл, что ты здесь делаешь? — если честно, то мне хотелось закричать, потому что я поняла, что она стала Спутницей вампира. Вампир и моя девочка стали одним целым, и если один из них умрет, то потащит второго за собой в могилу. Дьявол, теперь я не могу убить Кармил-кнеза! Но если будет крайняя необходимость, то я колебаться не буду.

— Я Спутница Кармила! — она посмотрела лучистыми глазами, — мы теперь вместе навеки. Я люблю его всем сердцем, и он тоже.

Я закрыла глаза и сжала руки на рукояти меча и арбалета так, что у меня, наверняка, побелели костяшки пальцев.

— Алувьен, что с тобой? — обеспокоено прозвенел ее голосок, похожий на серебряный колокольчик.

— Как давно ты стала Спутницей? — я буквально выдавливала из себя эти слова.

— Уже три года, — тихо ответила Изабелл, опуская блестящие от подступивших слез глаза.