Внутренний разлад твой – от отсутствия причиндалов между ног – не кручинься, не каждая гора вытерпит подкованных лошадей.

Иная гора в красных туфлях с загнутыми концами сдвинется с места своего и к Магомету направится.

Полагаю, что рана твоя болит и зудит, причиняет тебе не только нравственные страдания, но и душевные, оттого, что не ходишь в общую баню, не брызгаешься с товарищами по работе – а гусята брызгаются в купающихся цыганок.

Мы тебе рану смажем целебными травами — дедушка Махо знает много приворотов, трав, заклятий против ран; зарубцуется у тебя, и – обещаю тебе, друг мой женского Пола – Александра – накопим денег, найдём подпольного нейрохирурга – он тебе пришьёт гениталии макаки, восстановит нарушенное равновесие – задумайся, пусти в погоню за разумом свои быстрые мысли». – Сказал и гордый стою на краю Мира, Орёл с Пионерским пониманием Жизни!

Александра подавилась, на лице её выступило зеленое изумление – так балерина изумляется, когда падает со стола в битые бутылки.

Поэтическая, ослабевшая, чуть лом не выронила из белых рук, спросила меня, не доверяла эльфийским ушам, которые не приемлют неистового утешения:

«Ты… Пионерский Орлёнок не знаешь, чем глобально отличается детородная девушка от мужчины с сердцем, в котором сталкиваются размолвки с обидами?

Ты уверен, что девушки между ног устроены так же, как и дальнобойщики с усами?

Думаешь, что то, что у меня между ног — недоразумение, мой ужас, позор, страх, рана; а на её месте раньше болтались лиловые, пыльные мошонка и пенис – памятник им в столице Норвегии?

Наивная душа птицы с дрожащими коленями Правдолюба.

Жаль мне тебя, мрак окутывает моё сознание, когда думаю о Грядущем, но если ты не знаешь о женщинах, то деградация омрачила твой мозг, извёсткой покрыты извилины, и смерть тебе — избавление, лучшее, чем затеряться в толпе и кричать петухом о сходстве мужчин и женщин!» — зарыдала, и в последнем порыве Счастья – куда ушёл Храм Судьбы? Где Индиана Джонс с моей Истиной? Сами себе трудности выдумываем, а затем с гордой улыбкой висельника, преодолеваем? – сильно ударила меня ломом в грудь, спихнула аду навстречу.

Уверенна, что избавила меня от головных болей и посылает на луг, усыпанный ромашками, где даже бред мотыльков с густыми и длинными ресницами кажется плотиной.

Я оступился – всё ещё раздумывал над загадочными словами Александры, не осознавал, что женщины рождаются без пениса и мошонки, с адской раной – от этой раны все страдания рыцарям на земле.

Гражданин Страны Оплеух – машинально левым крылом отвесил товарищу прощальную оплеуху, сильную, даже сам себе позавидовал, назвал пластичным балероном в перьях.

Александру – словно корова зловонием изо рта – сдуло с обрыва.

Полетела красиво – идиллия, напоминала в полёте вопящую канарейку.

Спас бы друга, или подругу, не знал уже, как и называть товарища по тележке с землёй, но невольно залюбовался красивым полётом, словно в полусне.

Когда опомнился — ринулся вслед за Александрой – она же и разгадка, дорога к Храму Судьбы, знаток Истины – поздно, услышал только последнее проклятие в мой адрес и шлепок тела на гранит науки.

В глазах моих потемнело кладбищенской ночью, кровь хлынула в гениталии и на сетчатку глаза; почему мудрая Александра не знала, что Орлы летают?

Надеялась на силу своих женских убеждений?

Черпала убеждения из раны между ног?

Загадка мёртвой девушкой умерла вместе с солдаткой трудового фронта – Беломорканал.

Я вернулся в барак, перебирал вещи Александры, сидел на нарах, не думал о мужчинах и женщинах, а размышлял о дороге к Храму Судьбы; щёки мои пылали стыдливым девичьим румянцем, наливались силой, а глаза плавали в озере Лох-Несс.

Где же убийцы жизни?

Кто Тульскими пряниками закроет глаза усопшей?

На следующий день я расцеловался с бригадой и покинул стройку века – Орлёнок учится летать!

По борделям и по лагерям, по домам терпимости для высшего командного состава, по притонам для художников авангардистов я бродил, изучал различия между женщинами и мужчинами – так естествоиспытатель Циолковский бродит по начальным классам, выискивает одаренных копателей огородов и лётчиков-космонавтов.

В бочке – натягивал гигантскую ужасающую резинку и отпускал – отправлял лёгких на подъём ребят в Космос, дорога в один конец, давал путёвку в жизнь.

На Земле жизнь немила – войны, катастрофы, санкции, падение рубля, а на Марсе, на Луне – кто выживет – наслаждение одиночеством, возрождение ума и физических сил, Счастье – от одного Марсианского канала до другого.

Чем больше узнавал женщин, тем сильнее удивлялся разнообразию рваных ран – вагин – в Природе.

Дарвин изучал птичек, на их изменчивости построил теорию эволюции; лучше бы изучал женщин, их междуножье – давно бы открыл Истину, а Эволюцию забросил бы на – недосягаемую для баскетболистов и инопланетян – высоту. — Пионерский Орлёнок замолчал, чистил пёрышки, а графиня Алиса и молчаливая толпа участников соревнований, терпеливо ждали – так прооперированный больной ждёт решения врача – жить или не жить. – Графиня Алиса, с запахом алых роз! – голос Пионерского Орлёнка окреп, налился платиной, бил по ушам сильнее, чем выстрелы из автомата Калашникова. — Индульгенции давай!