— Хорошо…значит я найду кого-то другого для удовлетворения моего нездорового любопытства.

Спрыгнула с капота, и он вдруг рванул меня за руку к себе. Настолько резко, что у меня подкосились ноги.

— Никого другого не будет, Кукла. Никого.

Я засмеялась, захохотала:

— С чего ты взял? Ты не мой папочка, не мой любовник. А ЭТИМ можно заниматься где угодно. Например, в школьном туалете, на уроке…истории. Меня всегда заводят урок истории. Не знаю почему. Особенно изучение рабовладельческого строя. Отношения рабыня-хозяин. Очень интересно.

Никитин сдавил мои руки, и я слегка поморщилась от боли.

— Играешь с огнём, Кукла?

О да, обожаю играть с огнём, но огонь это я…а ты во мне растворишься и сгоришь.

— Нет…я играю с тобой.

Он схватил меня за горло и привлёк к себе, его глаза полыхали страстью и яростью. Он ненавидел себя за слабость, но его несло под откос. За мной. И этого уже не остановить.

— Значит будем играть по моим правилам.

Ну если так думаешь. Ради Бога. Все для удовлетворения твоего эго.

— Какие они твои правила, Лёша? — прошептала я и провела языком по губам, увидела как он проследил за моими движениями и сглотнул.

— Ты…останешься девственницей, — выдохнул он.

— Ты выдержишь? — провокационно спросила я, и прижалась к нему всем телом, чувствуя животом его напряжённый, пульсирующий член под грубой тканью джинсов. По моему телу прокатилась дрожь желания от одной мысли, что я смогу нему прикоснуться. Я тихо застонала и уткнулась лицом ему в грудь.

— Не знаю, — просипел он и прижал меня к себе, — с тобой я никогда и не в чем не уверен на все сто…особенно в себе.

Я подняла голову и положила руки ему на плечи:

— Отвези меня домой…я хочу смотреть тебе в глаза, когда ты будешь кончать. Как ты смотрел на меня.

Он тихо зарычал привлекая меня к себе за волосы, немного грубовато, но мне понравилось. До одури. Наверное, это было первым моментом, когда я забыла, что он «объект». Я хотела его. Ужасно. До дрожи в коленках. Я хотела, чтобы он был первым.

Кукла. Россия. 2001 год.

Лёша вёл машину и старался не смотреть на меня, сдавил руль одной рукой, другая в приоткрытом окне с сигаретой. Окна открыты. ветер треплет его светлые волосы. Я по-хозяйски включила музыку. Потом преклонилась к нему и отобрала сигарету. На секунду взгляды встретились и у меня моментально пересохло в горле. Нагло пустила струйку дыма прямо в его приоткрытые губы. Бросил взгляд на дорогу и снова на меня, в глазах черти.

— Ещё, — усмехнулся уголком рта.

От этого «ещё» у меня от затылка по позвоночнику прошла волна электричества. Затянулась сигаретой и наклонилась к нему едва касаясь губами его губ выпустила дым, он заглотнул, а потом жадно поцеловал и снова взгляд на дорогу. От этой перемены в его поведении меня начало потряхивать. Мне захотелось больше, сейчас, испробовать все границы. Немедленно. Расстегнула пуговицы на его рубашке, прикоснулась к коже, наклонилась к нему втягивая его запах.

— Мне нравится, как ты пахнешь…, твой вкус — прошептала я и провела кончиком языка по его шее, спускаясь ниже. Головокружительно быть с ним настолько близко. Потёрлась об него желая быть ещё ближе и почувствовала, как его правая рука сжала меня крепко за талию. Мне нравилась эта мощь. Он очень сильный, широкий, большой, мускулистый. Я укусила его за мочку уха, и он шумно выдохнул. Я видела, как сильно сжаты его челюсти, как Никитин старается сосредоточенно смотреть на дорогу. Теперь я исследовала его грудь с детским азартом, мне нравилось все что я трогаю, его твёрдый живот, обводя пальцами кубики напряжённого пресса. Его мужской острый запах кружил мне голову, заглушая все тормозные центры.

— У тебя гладкая кожа…когда я прикасаюсь к тебе мне хочется зарычать от удовольствия.

Напрягся ещё больше, дышит очень шумно, через нос. Словно после пробежки в несколько километров. Я прикусила нижнюю губу и скользнула пальчиками ниже к полоске волос под пупком, к пряжке его ремня.

— Я хочу залезть под твои джинсы и касаться тебе везде…

— Ты будешь все озвучивать? — хрипло проворчал он и крутанул руль влево, меня швырнуло на него, и рука невольно соскользнула ниже, легла на его эрекцию. Резко схватил меня за запястье и сдавил.

— Тормози…

Я усмехнулась и дерзко дёрнула пряжку, расстёгивая ремень, с вызовом глядя ему в глаза.

— ТЫ тормози…вот там, на обочине, — прошептала ему в ухо, сильно укусила за мочку, и потянула язычок змейки вниз, — тормози…хочу трогать тебя…всего. Сейчас.

Через минуту съехал в сторону, нажал на «аварийку». Я наклонилась к нему и лизнула его губу, пробуя на вкус, наслаждаясь их мягкостью.

— Ммм вкусно, — прикусила нижнюю, слегка оттянув, и тут же почувствовала, как он отобрал инициативу, зарылся пятерней в мои волосы на затылке, привлекая к себе, погружая язык мне в рот, завладевая мои губами. На несколько минут контроль у него, а я плавлюсь, покрываюсь мурашками. От эротичности всего происходящего сводит скулы. Не с одним объектом не было так. Было что угодно — флирт, соблазнение, да все что хочешь, но не так. Вот это скольжение контроля то к нему, то ко мне, убивало и возбуждало до одури. Потеря моего «я», потеря его «я» и так до бесконечности, отбирая друг у друга, и отдавая. Но больше всего заводила его реакция, она была странной. Да, страсть бешеная и в тот же момент вот это связывание, ограничение, нежность и одновременно желание порвать меня на части. Я чувствовала эту борьбу. «Вкусно» …мммм…как же «вкусно» видеть его эмоции. Я, как вампир, питалась ими, и в тоже время внутри просыпался ответный огонь. Как пламя свечи, зажжённое от другой свечи. Как пожар, который непременно поглотит все что поблизости, и языки пламени лижут нас обоих. Не только его.