Уже выходя из зала, я оглянулась на Рейеса и пожала плечами. Он напрягся, явно не испытывая удовольствия от того, что я на какое-то время исчезну из вида, но сейчас с этим ничего нельзя было поделать. А значит, ему придется подождать.

Железная Кулачина вышла из смежной комнаты под аккомпанемент смывающегося бачка.

– У меня от вас голова кругом.

О да, я хорошо понимала, как она себя чувствует.

– Присаживайтесь, джентльмены, - предложила судья капитану Экерту и Диби, усаживаясь за величественного вида стол.

Стульев было всего два, так что мне, по всей видимости, предстояло стоять. Я отошла в сторонку, чтобы дяде Бобу и капитану не пришлось пялиться на мой зад.

Дверь снова открылась, и в кабинет вошли обвинитель и адвокат защиты. Ситуация становилась откровенно неловкой. Да и людей было многовато. Увидев меня, помощник прокурора опять почесал лицо. Может, у него на меня аллергия, вызывающая зуд?

– Итак, миз Дэвидсон, - начала судья Квимби, перебирая бумаги на столе, - почему, бога ради, вы решили, что заявиться ко мне в зал суда – хорошая идея?

Оставив в покое документы, она наградила меня фирменным злобным взглядом. Надо признать, этот взгляд вполне мог составить конкуренцию моему знаменитому убийственному взгляду. Впечатляющее зрелище, особенно когда верхняя губа судьи тряслась, как сейчас. Надо взять себе на заметку. Я тоже могу трясти губой. Хотя нет, минуточку. Это у меня лучше попой получается. Вряд ли такое придаст моему взгляду дополнительный эффект.

– Об этом лучше спросить у моего дяди, - ответила я, стыдливо повесив нос. – Я понятия не имела, что текущее заседание ведете вы.

– Неужели? – Судья отодвинула стопку бумаг на край стола. – А табличку с именем на двери, значит, не заметили?

– Видите ли, в последнее время я плохо понимаю написанный текст. Но уверяю вас, что уже обратилась за помощью к специалистам.

– Любопытно. – Железная Кулачина посмотрела на моих подельников. – Детектив, капитан, поучаствовать в беседе не желаете?

– Я попробую все объяснить, ваша честь, - сказал Диби. – Я позвал Чарли на помощь с делом, и ей нужна была кое-какая информация. Приношу свои извинения. Мне не стоило встречаться с ней в зале суда.

– Вот именно, - весомо подытожила судья. – Ну а вы, капитан? Есть что добавить?

– Мне сказать нечего, - покачал головой капитан Экерт.

– Иного я и не ждала.

– А знаете, - начала я, намереваясь положить конец пытке, - я хотела бы кое-что уточнить по поводу последнего инцидента. Знай я тогда, что у парня шизофрения, ни за что бы не стала строить ему рожи. Но, бли-и-ин, подружка, – добавила я панибратским тоном, – отожгли вы тогда не по-детски! – и отвесила поклон, для проформы изобразив парочку жестов из арсенала уличных банд. Не в силах смотреть на мой спектакль, Диби закрыл глаза. – Так меня через бедро захватом шандарахнули, что потом еще несколько дней спина, е-мое, отваливалась! Не женщина, а ни дать ни взять ядерная бомба!

– Я обвиню вас в неуважении к суду, - процедила Железная Кулачина опасно тихим голосом. – Не смейте нести при мне эту свою уличную белиберду! Усекли?

– Да, ваша честь. – К сожалению, спектакль прошел не так удачно, как я надеялась. – Но вдруг мы с вами окажемся в баре, куда завалится разъяренная уличная банда и станет угрожать насадить наши задницы на колья, а в нашем арсенале будут только остроумие и прекрасные актерские навыки? Тогда можно?

– У вас проблемы с душевным здоровьем? – абсолютно серьезно спросила судья.

– Ничего такого, о чем бы мне было известно.

– Тогда заткнитесь.

– Ладненько. – Ух ты, какая нервная! В отличие от ее вопроса, мой был совершенно безобидным. И законным!

– Итак, что вы там говорили о подзащитной?

Я удивленно моргнула. Дядя Боб тоже. Даже капитан удивленно моргнул. А помощник прокурора и адвокатесса – симпатичная ширококостная блондинка с уставшим лицом – молча застыли.

– Простите? – наконец пискнула я.

– Ой, ну неужели никакой бравады не осталось?

Количество отрицаний в одной фразе меня покоробило, ну да ладно.

– Повторяю: что вы говорили о подзащитной? И не надо так на меня смотреть, будто я только что стащила у вас леденец. Я все знаю о вас и ваших странностях, милочка.

– Ваша честь, - наконец подал голос помощник прокурора.

Он был молод, амбициозен и готов на все, лишь бы прогрызть себе путь наверх. И у него не было времени на мелкие сошки вроде меня. О чем он однажды сказал мне лично, когда я пыталась его убедить, что мужик, под которого он копал, давным-давно все понял. Ей-богу, помощник прокурора сэкономил бы кучу времени и не ударил в грязь лицом, если бы тогда меня послушал.