Наблюдая, как дети носятся вокруг, лазают по машине, я без музыкального сопровождения запел, вызвав улыбки у женщин:

Часть детей устроились в кузове на сене, который я покрыл одеялами и плащ-палаткой, чтобы то не кололось, остальные кто где. Мне даже пришлось куртку свою уступить одной из девушек, чтобы та укрылась ею. Умывшись в ручье и почистив зубы, я вернулся в лагерь и, посмотрев на часы, было пол-одиннадцатого, залез в кабину, устроившись на сиденье в полусогнутом состоянии, и почти сразу уснул, подложив под голову практически пустой сидор. Там лишь одежда была, так что он с успехом заменил мне подушку. Установку я себе дал проснуться на рассвете, то есть в полпятого.

Проснулся я первым, остальные ещё спали, немного повозившись в кабине, я выбрался наружу с сапогами в руках и, стараясь это делать тише, намотал портянки и вбил ноги в сапоги, сидя на подножке машины. Потом прихватив зубную щётку с полотенцем, направился к ручью. Нужно умыться.

Привычно почистив зубы и приняв водные процедуры, я обнажился по пояс и, плеская на себя ледяную воду, аж шипел от удовольствия. После чего воспользовавшись полотенцем и накинув сверху рубаху, направился в лагерь. Рука сегодня не так болела, но я всё равно держал её в косынке.

Все всё ещё спали, поэтому подумав, я решил сменить свои сапоги на более простую обувь, однако после недолго размышления передумал. К этим портянки у меня есть, а носки к штиблетам отсутствуют. Потом придётся при возможности прикупить их.

Подхватив котелок и кружку, я сходил за водой и развёл костёр. Вот лёгкое потрескивание веток и разбудило часть женщин, что спали неподалёку. Пришлось уйти к машине и делать вид, что занимаюсь осмотром мотора и ходовой, чтобы не смущать их. Полчаса делал вид, а когда меня позвали, выяснилось что чай готов, как и завтрак. На завтрак мы решили вскрыть десять банок тушёнки, как раз хватит всем. Только вот хлеба не было, вчера всё съели, а галет было мало, по три штуки на человек. В принципе хватит, а потом мы купим хлеб в каком-нибудь городке.

Не сказать, что фигуристые девушки и женщины меня не волновали, ещё как волновали, приходилось думать о чём-то отвлечённом, иначе организм с головой выдал бы меня. Две девушки так вообще были в моём вкусе. У одной был годовалый малыш, другая ещё не залетала. Да и другие женщины были очень даже ничего, однако я не думал о том, чтобы завести с ними шуры-муры. По моральным принципам. Вот в Москве найду пару девчат или женщин по взрослее и уж оттянусь так оттянусь. Да и грязные они были, вот двоим иголка и нитка требовалась, чтобы привести платья в порядок. Я, кстати, после завтрака их им дал, пока остальные собирались. Ну а когда мы собрались, я посадил пассажиров в кузов, уместились все, закрыл борт, оставив открытым тент, чтобы тем было чем дышать, да и чтобы воздух в кузове был посвежее.

Завести мотор мне помогла один из женщин, что имела плечи как у борца, один раз прокрутила, тряхнув крупными грудями, второй, и мотор затарахтел, это уж потом я её к остальным посадил. Вернувшись в кабину, я стронул грузовик с места. «Полуторка» переваливаясь на ямах и кочках, выехала на дорогу и, набрав крейсерскую скорость, не высокую, чтобы пассажиров не растрясло, стал управлять грузовичком одной рукой. Та женщина, кстати, что всё вопросики хитрые задавала, ехала с нами, взял я её.

Когда я закрывал борт, то сказал, что на обед мы остановимся в одном из городков, посетим столовую, деньги есть, а перед этим встанем на каком-нибудь водоёме чтобы они все привели себя в порядок, постирались и помылись, встретив их молчаливое одобрение. Вечером я также планировал встать на ночёвку у водоёма, чтобы покупаться всласть. Я тоже плавать любил, особенно в жару в тёплой водичке.

Обещание я своё сдержал, оставив далеко в стороне Смоленск, мы до десяти часов дня колесили по дорогам Союза, с каждым километров сближаясь со столицей. Немного немало, а сто двадцать километров проехали, преодолев два брода. Ехали только просёлочными дорогами, стараясь держаться вдали от населённых пунктов. Дальше трофейная карта заканчивалась, так что поедем наугад, или по учебнику географии, что я продолжал таскать с собой. К сожалению, из-за пассажиров приходилось ехать не так уж и быстро, двадцать пять-тридцать километров в час, максимум сорок, да и то на спуске. Одного ребёнка сильно укачивало, вот и не разгонялся.

Так вот, о своём обещании. Когда мы проехали очередной брод, я встал на другом берегу и указал на воду, сказал что можно начать стираться и купаться. Мыло из своих запасов я им дал, а сам отошёл в сторону там был небольшой врезавшийся в берег залив, скрытый от чужих глаз, и раздевшись, оставил одежду отмокать у берега, залез в приятно тёплую воду. Накупавшись, я обмылком стал стирать одежду, потом неловко выжал её и бросил на ветки кустов, чтобы та высохла под жарким июньским солнцем. Или июльским? Что-то я счёт дням потерял. Портянки я тоже постирал. Потом вернулся в воду и продолжил купания. Судя по визгу у брода, остальные так же занимались купанием и стиркой. Больше всего звучали детские голоса.