Тогда стал искать тот памятный затон, где впервые встретил Михаила, который и

завез меня на их заимку. Еле нашел его и когда заплыл в него, то обрадовался,

сети были на месте и полны рыбы. А это значит, что скоро кто-то из них должен

объявиться за добычей. Вот тогда мы его и выследим.

Я спрятал лодку напротив затона и стал наблюдать в бинокль с противоположного берега, благо это было не основное русло, а один из рукавов Енисея и расстояние

между берегами было небольшое. Браконьер появился где-то к ближе к вечеру, он

сходу залетел в затон и стал быстро снимать рыбу, торопился чтобы успеть дотемна

добраться обратно. И когда его моторка вылетела из зарослей я был готов и не

приближаясь к нему слишком близко, в отдалении следовал за ним.

Вот его моторка приглушила звук и он внезапно исчез, хорошо что я следил за ним

через бинокль и приметил, куда тот нырнул. Подплыв чуть ближе действительно убедился, если не искать специально, ни за что не увидишь вход в протоку, хорошо

спрятались сволочи. На всякий случай надломив еще несколько веток, я отправился

устраиваться ночевать в тайге.

Выгрузившись на берег, подыскал уютное местечко и по всем правилам военного

искусства стал обустраивать свое временный лагерь, все как учил леший, с маскировочной ямой для костра и накрытие его лапником, естественным фильтром от

дыма, чтобы он не выдавал моего присутствия.

Хоть я и находился на приличном расстоянии от заимки бандитов, но они таежники опытные, раз до сих пор никому не попались, браконьерничая. Поел всухомятку и попил горячего чая, завернувшись в одеяло заснул под потрескивания нодьи. Завтра

с утра сделаем рекогносцировку и разведку, а там война план покажет.

Утром плотно позавтракал и попил чаю, как говорил егерь, перед боем надо сделать

все необходимые дела, потом просто будет некогда и потихоньку выведя моторку и

приготовив свой лук и метательные ножи поплыл к бандитской заимке. Еще издалека

услышал звук работающего двигателя и успел завести свою лодку под густые свисающие ветви ивы и там затихнуть. Мимо меня вниз по реке, тарахтя двигателем

пронеслась плоскодонка с двумя людьми на борту. Ага, на заимке их теперь осталось тоже двое.

Я не стал заплывать в протоку, а надежно спрятал лодку в кустах, неподалеку от его входа и пешком, таясь стал подбираться к избушке на поляне. Мое сердце стучало, готовое вот, вот выскочить из груди, но я знал что это должен сделать,

иначе просто дальше спокойно жить не смогу. Трофимыч говорил, что в первый раз

всегда страшно, но там были фашисты и там был враг, а здесь вроде свои, но я

чувствовал есть у них на руках кровь. Меня почему-то не стали сами убивать.

Держа лук наготове, я почти вплотную подобрался к домику и вдруг вижу из

лесной избушки выходит мой наипервейший мучитель Димон и позевывая идет к отхожей

яме. Тут у меня все сомнения ушли и в груди начала подниматься ненависть к своим

насильникам. Они не стали строить благоустроенный туалет, а просто выкопали яму

и накрыли ее жердями, так что Димон был открыт всем ветрам. Я натянул тетиву и

метился ему под основание черепа, как вдруг бросив вниз взгляд, увидел небольшую

дубинку из куска дерева. Отложил в сторону лук и приподняв дубинку, вплотную

подкрался к Димону и со всего размаха саданул сидящего человека по голове.

Тот без стонов рухнул на жерди и затих. Я поднес руку к шее и стал нащупывать

у того пульс, жив. Сноровисто, как-будто бы не первый раз, достал заранее приготовленные веревки и связал его лежащего, прямо с голой задницей.

Взяв снова в руки лук я опять стал пробираться к домику. Дверь опять заскрипела

и на улицу вышел главный бандит Митрич, я быстро спрятался за угол.

Митрич пошел за чем-то к своей импровизированной лодочной станции, а я крался вслед ему, держа тетиву в натянутом состоянии, мои руки дрожали и я все никак

не мог найти точку на его затылке, чтобы выпустить стрелу.

Но вот вдруг он внезапно что-то почувствовал и резко обернулся, а я не выдержав

выстрелил и случайно попал ему прямо в глаз, стрела по самое оперение вошла в голову и ее острие вылезло прямо из затылка. Помню только его удивленное лицо