– Скажи мне, что случилось?

– Ничего же! Просто отдыхаю! Я что, не имею права? Помогал Роме с переездом, устал...

– Я звонила ему, он видел тебя последний раз вчера утром. И за что досталось моему портрету?

Артем побледнел. "А вдруг он проболтался? Хотя нет, ему лучше молчать, потому что Саша скорее мне поверит". Рассеянно посмотрел на подтеки и осколки.

– Это... случайно получилось! Он упал, и я нечаянно уронил на него бутылку с коньяком. А Рома... а, ну да, вчера ночью мы перевозили его вещи, а утром расстались.

– Но ты сказал, что это было сегодня! И почему подтеки на стене?!

– Не знаю! Значит, я напутал! Ты видишь, в каком я состоянии?

– Вижу. Потому и не верю ни одному твоему слову. Что случилось на самом деле?!

– Сколько можно тебе повторять?! Ни-че-го не случилось! У меня все нормально!
– он вырвал руку и принялся искать на полу зажигалку. Наконец, нашел ее на подушке, закурил. Саша отодвинулась.

– Ну, хорошо, я тебе скажу, что случилось. Навсегда поссорились с Ромой из-за... денег. Я расстроен. Он у меня - единственный друг. Остальные - так, приятели, просто поболтать, время провести, ты же знаешь.

Легче от сказанного Артему почему-то не стало. Он продолжал еще о чем-то думать и достал из пачки следующую сигарету.

– Тём, я тебе не верю.

– Да что ты ко мне привязалась, в конце концов! Все, больше мне тебе сказать нечего. Я действительно поссорился с этим козлом! Я расстроен именно из-за этого. Давай поговорим о чем-нибудь другом.

– Ну, хорошо, давай о другом.

Минуты две длилось тяжелое молчание.

Ей хотелось, чтобы он сказал правду, и хотелось самой во всем признаться. Но ни то ни другое не казалось возможным.

"Наверное, никогда у нас больше ничего не будет, о чем я мечтала до Бердянска. Раньше хоть призрачный шанс оставался, а теперь уже все сломано, и нет надежды", - думала Саша.

Ему в этот момент хотелось только чтобы она ушла и оставила его в покое на несколько дней, пока он не переживет свой кошмар, пока что-то не выяснится. А если так и не будет ничего известно ни о той девушке, ни о том - ищут ли его или нет? "Лучше бы я вернулся тогда - хотя бы знал, что с ней".

– Солнышко, прости меня, мне сейчас, правда, плохо, нет никакого настроения общаться - это с тобой никак не связано, давай... я побуду пока один, я тебе обязательно позвоню через несколько дней, ладно? Мы сходим куда-нибудь, устроим романтический ужин, можно в Венецию слетать на пару дней, - он плохо себе это представлял, но главное было сейчас хоть что-то сказать - все, что угодно, лишь бы создать хорошее впечатление, лишь бы она ушла, а потом выпить еще спиртного, и тогда точно все будет хорошо.

– Ну ладно, как скажешь.

Она вышла в коридор, мучительно долго возилась с завязками на босоножках. Взяла зеленую войлочную сумку в цвет ногтей и сережек. Железная дверь за ней захлопнулась.

Ему вдруг стало ужасно грустно. Будто грохот двери спугнул последнюю надежду, она выпорхнула в раскрытое окно, и теперь впереди лишь одиночество, страх, пустота. Он застыл посреди коридора, лицо руками закрыл. "Дурак, нужно было все ей сказать, она бы обязательно что-нибудь придумала, а теперь я и ее теряю. Еще не поздно все вернуть..." Но тело не слушается. Он продолжает стоять минут семь. Затем медленно идет к бару...

Она сидит возле двери на корточках. Слезы тихо текут по щекам. Хочется, чтобы как раньше, в сердце - лишь он один; чтобы полностью быть на его стороне, искренне стараться помочь, понять - в любой час любого дня. Но как раньше, уже никогда не будет, а возможно, больше не будет вообще ничего. "Зачем же тогда уехала из Бердянска? Как все глупо и сложно, а счастье, наверное, в простом...

...Ну, раз уж я здесь, нужно все же забыть ту грозу и Олега. Хотя бы на несколько часов".

Он слышит стук в дверь, бутылку ставит на место, и на измученном лице мелькает улыбка.

Саша

Артем открывает дверь, бросаюсь ему на шею, как раньше. Бердянск растворяется, будто и не было вовсе, чувствую просто любовь. И он - какой-то другой, и кажется, больше желания быть со мной - в объятьях. В измученном взгляде - больше тепла... Нежность обволакивает. Теперь ты все мне расскажешь. Проходим в комнату. В полумраке лишь дневной свет сочится сквозь вновь задернутые шторы. Садимся на постель.

– Что случилось у тебя?

– Я...

Закрывает лицо руками, локтями упирается в колени. Сижу с ногами на кровати, вижу его фигуру в профиль. Буду расспрашивать, пока он не скажет. Он чувствует мою решимость и не пытается врать. Но ему тяжело сказать правду.

– Мы... ...А потом Рома с Ксю...шей вышли из машины. Больше я их не видел. А я...

– Что ты?!

Мне вдруг становится совсем жутко.

– Я... не...
– он подавился словами, - не мог вернуться. А если там труп?