— Светлана? Привет, это Андрей.

— Андрей?! — вскрикнула Светлана. — Где ты?! Что с тобой случилось?

— Это долгая история. Но сейчас мне очень нужна помощь. Артем дома?

— Нет, у него серьезные проблемы на работе. Оказалось, что его полимер сохраняет устойчивость только при комнатной температуре. Он очень переживает. Я тебе могу помочь?

— Только если разрешишь к тебе заехать.

— Какие проблемы! Мы жутко за тебя испугались. Пашка позвонил, рассказал, как тебя подставили и похитили. Милиция с ног сбилась в поисках.

— Я сбежал. И проблемы еще не кончились. Но милиция хоть уже знает, что я не виноват в перестрелке?

— Артем говорит, что на пальце одного трупа в коридоре нашли следы, какие остаются при выстреле. И его отпечатки нашли на пистолете. Но тебя все равно ищут, хотят выяснить все обстоятельства.

— Сейчас я не могу им сдаться. Ты пустишь к себе?

— Да, конечно. — В голосе Светланы послышалась едва заметная нотка неуверенности. — Подожди, кто-то пришел. А, это как раз Артем!

— Дай ему трубку, пожалуйста.

— Андрюха? — раздался удивленный и чуть испуганный голос Артема. — Что происходит?

— Полный треньдец происходит.

— Вот черт. Ты извини, я тогда не смог дозвониться до Валентина.

— Что?! — От удивления Андрей не удержался и присел на диван. — Как это не смог?

— У него мобильник не отвечал.

— Так, значит, Валентин ничего не знает?

— Знает. Когда поднялась кутерьма, ему из милиции сообщили.

«Ну и дела… — подумал Андрей. — Все мои предположения насчет Валентина полетели коту под хвост».

— Я бы хотел приехать, — сказал он вслух. — У меня большие проблемы.

— Конечно, — после короткой паузы ответил Артем. — Может, за тобой куда-нибудь заехать?

— Да, так будет лучше.

Андрей назвал место в пятнадцати минутах ходьбы от Лыськиного дома.

— Я там буду минут через тридцать, — прикинул Артем.

— Добро. До встречи. — Андрей отложил трубку.

— Хреново ты выглядишь. — Лыська облокотилась о дверной косяк.

— Тебя это удивляет? — фыркнул Андрей.

— Извини. Я не хотела так на тебя наезжать. Просто терпеть не могу, когда меня рассматривают только ниже пояса или как домохозяйку.

— Это ты меня извини. — Андрей опустил глаза. — Я себя повел как козел.

— Случилось что-то непредвиденное?

— Да. Раньше я был уверен, что похищение подстроил Валентин, но он не имеет к этому отношения.

— Разве это плохо? — Девушка удивленно подняла брови.

— Очень. Теперь я не знаю, где прячется враг. И кто он, этот враг, я тоже не знаю. И что ему нужно. Теперь под подозрение попадает любой из моих знакомых, начиная с Пашки и заканчивая Артемом.

— Так не бывает.

— Бывает, — вздохнул Андрей. — Мое открытие очень дорого стоит. Так что почти у каждого из знакомых есть мотивчик для моего уничтожения.

— Даже у Пашки?

— У него меньше, чем у других. Но я ведь так и не выяснил, кто сунул мне в кран слезогонку. А она может быть запросто связана с похищением.

— Типа, не удалось вывести из строя слезами, придется попробовать похищение?

— Именно так. Возможно, это дело рук одного человека. Тогда у меня под подозрение попадают Валентин и Пашка, больше в те дни в ванную никто не заходил. Валентин только что отпал.

— А может, тот, кому ты звонил, попросту врет?

— Нет. Это Артем. Он как раз в ванную не заходил.

— Не знаю, что и сказать, — пожала плечами Лыська.

— Да я уж как-нибудь сам разберусь.

— Ты на меня не злишься?

— Нет, — улыбнулся Андрей.

— Тогда можешь запомнить, где я живу. Если будет совсем туго, я найду чем помочь. Вот телефон. — Она достала из шкафчика пластиковую визитку. — Звони, если что.

— И не забыть сказать «пожалуйста».

— Ты о чем? — не поняла девушка.

— Да так. Вспомнил компьютерную игрушку. Ты в «Принца» никогда не играла?

— Нет. Мне больше нравится «Ноль».

— Гонки я тоже люблю. Ладно, я побегу, а то Артему придется ждать.

— Не боишься, что он тебя может подставить?

— Боюсь, — усмехнулся Андрей и вышел в прихожую.

Артемовская «Лада-Солярис» стояла там, где условились. Но Андрей на всякий случай внимательно оглядел окрестности, как это делают герои шпионских фильмов. Ничего подозрительного видно не было, хотя Андрей с трудом понимал, что в таких случаях считать подозрительным.