– Да ты что?
– удивлялась вторая.

– А вот тебе и что, сам министр здравоохранения

привёз их сюда, на своей служебной волге.

Говорят, что отозвали из отпуска ведущего хирурга, кандидата в доктора медицинских наук, Волкову Н Б.
– договорила вторая.

Говорившие врачи, одетые в белоснежные халаты, держа в своих руках, папки с историями болезней, вошли в ординаторскую, закрыв за собой дверь.

Я вышел на площадку. В дальнем углу, на скамье сидела миловидная молодая дама, в сером модном плаще. Пышная причёска её, выглядывала из чёрной с блёсками, шляпки, называемой капор. Изысканная внешность её будто кричала, отличалась ото всех, находившихся в вестибюле, изящной ухоженностью. Она сидела вполоборота ко мне. Сложенные одна на другую стройные ноги её, были обуты в лакированные боты. А высокие каблуки напоминали о писке тогдашней моды. Шёлковые телесного цвета капроновые чулки, облегающие её ноги, произвели на меня не определённое впечатление.

Одной рукой она держала руки рыдавшей Кати, другой свои лайковые перчатки, и маленькие часики на золотом браслете невольно пускали зайчики с её запястья, ловя блики света. Она, пытаясь успокоить её, уговаривая.

– Да, успокойся ты, найдём мы тебе твоего мальчишку, глупенькая, - говорила она, вытирая надушенным платком, её слёзы и кокетливо, поправляя свой капор.

И тут я видел двух милиционеров, охранников, стоявших в углу. Они смотрели на меня, словно удавы на кролика и кивали в мою сторону.

Я, потихоньку решив смыться, сделал задний ход и почувствовал крепкую руку, державшую моё плечо.

Обернувшись, увидел, всё ту же, сестру хозяйку, державшую меня твёрдой мужской хваткой.

– Не хорошо бегать, молодой человек, когда тебя вся больница разыскивает,- проговорила она, хмуря свои крашеные брови.

И тут же обе, как по команде, мать и дочь, обратили на меня внимание.

Кейтлин перестала выть, и слёзы её сразу же просохли. А ей мать, вздохнув полной красивой грудью, так взглянула на меня с укором, что у меня пропал дар речи.

И вот уже милиция, направляясь ко мне, разговаривает чём - то с сестрой хозяйкой, показывая свои документы. Та машет головой, со всем соглашаясь.

Я уже смотрю, как Кейтлин, стремглав бросилась ко мне.

И вот уже, её руки я ощутил на своих плечах и мокрая от слёз щека, прижалась к моей щеке, вызывая степень не удобства и стеснения.

– Где ты был, - спрашивала она, - я тебя всюду искала.

– Пойдем быстрее, я познакомлю тебя со своей мамой,

– говорила она, не дожидаясь моих оправданий.

Таща меня, за рукав моей пижамы, подводя к матери.

Я только сейчас обнаружил, что причёска на голове Кейтлин изменилась. Она была пострижена под каре и прямые волосы, с загнутыми концами по краям придавали лицу еще большую очаровательность.

Одежда на ней тоже изменилась, теперь вместо пижамы она была одета в прозрачно воздушное белое платье, немного помятое, сзади, но зато пышное спереди.

На ногах её были стоптанные босоножки, с белыми гольфами. С одной ноги часто сваливалась гольфа, ей приходилось останавливаться и поправлять её свободной рукой. Она немного припадала на одну ногу, и я заметил, что каблук на одной из босоножек был сломан.

– Познакомься, это моя мама,- подвела на меня к красивой даме, которую давно заметил я, называя её своей матерью.

– Эльза!- представилась она,- но все называют меня просто Эллой, или тетей Эллой, можно даже так, - разрешила она.

– Эльза, это что-то немецкое, - сказала она как бы оправдываясь.

Хотя я до мозга костей русская, это причуды моих родителей, - просто, начала объяснять, она.

– А я, Миша, - представился я.

– Да Миша, я о тебе наслышана, от моей доченьки Катеньки, - перебила она меня.

– Катя тоже просит, чтобы её называли все Кейтлин, хотя она по метрикам Катя.

А я не возражаю, по мне все имена одинаково красивыми кажутся. Дело не в название, дело в человеке, в его душе,

– рассудила она, умолкнув под взглядом Кейтлин.

– Так ты утверждаешь, что меня зовут Катя?
– возмутилась она,- хотя я уже три тысячи лет Кейтлин, - добавила она с укором.

– А может ты, будешь утверждать всем, что мы не с Эйзенгарда?- спросила Кейтлин, Эльзу, свою мать.

На последнем слове она запнулась, смотря по сторонам.

Будто сказала, что-то лишнее. Но, никто не обращал и малейшего внимания. Охрана всё так же, мирно беседовала у входа.

Иногда поднимался лифт, и услужливый лифтер спрашивал;- вы здесь выходите? Вам на какой этаж?

– Не обращайте внимания молодой человек,- извинилась она за дочь.

– Это у неё такие шутки. И вообще, она с тех пор, как научилась читать. Стала бредить фантастическими рассказами о космосе. Вот и выдумывает разные небылицы, - объяснила она, и глаза её сверкнули боевым задором.