И все закружилось в завораживающем танце смерти – время для меня превратилось в непрерывную череду прыжков, падений, выстрелов и уверток. Время шло, но кардинальным образом ничего не менялось. Чтобы избежать губительных объятий болотника, я постоянно должен был предугадывать и опережать его действия хотя бы на полшага. Если же учесть, что при его скорости полшага длились долю секунды, то нетрудно понять, что это было задачей не из легких. Я прыгал, перекатывался через голову, отскакивал в сторону, и все же зверю несколько раз удалось достать меня смертоносными клинками когтей, оставив уродливые полосы следов не только на одежде, но и на теле. Причем когти у него были не менее сокрушительны, чем лезвие энергоклинка, столько силы мышц было приложено к ним. А потому раны от них оставались очень болезненные и тяжелые. Я понимал, что некоторые из повреждений уже смертельны, так обильно лилась кровь, и мне не удастся не то что освободить Арду на этот раз, но и почти нет шансов просто добраться до лагеря ящеров. Трудно сказать, что мною двигало в этой битве. Говорят, что надежда умирает в последнюю очередь, но к тому времени от надежды уже ничего не осталось. Мною двигала просто злость. Злость на так криво сложившиеся обстоятельства.

Прицелиться в монстра было очень сложно – мы постоянно находились в движении, мне не удавалось даже задеть его зарядом. Казалось, его энергия неиссякаема, а я и так был уже изрядно измотан пробежкой по чаще. Эта схватка отнимала последние мои силы.

Маневрируя среди зарослей, я зацепился ногой за выступающий корень и стал валиться на спину. Болотник не замедлил воспользоваться этим и уже почти накрыл меня в мощном прыжке, когда энергозаряд моего спелгана упруго отбросил его тело назад. Туша поверженного зверя с глухим шлепком ударилась о ствол дерева и стала медленно оседать.

Это было невероятно, немыслимо. Несмотря на размер зверюги, попасть в него было не легче, чем в муху с десяти шагов, поскольку он словно ощущал направленный на него кристалл излучателя и отпрыгивал раньше, чем я успевал прижать спусковую пластину. Скорее всего, его подвела слепая уверенность в собственном превосходстве. Он был настолько убежден, что в этот раз достанет меня, что прыгнул по слишком затяжной траектории. А когда летишь, тем более с таким весом, изменить направление движения невозможно. Вот я и пришлепнул его, как дичь в полете. Хвала Единому Богу.

Я с трудом поднялся, еще не веря в свою победу, и, покачиваясь, подошел к трупу монстра. В самом центре его торса зияла огромная дыра, через которую просматривалась шероховатая поверхность древесной коры с подтеками зелено-коричневой слизи, активно струящейся из уродливой раны.

Мало найдется людей в Мире Пророчества, вышедших из подобной схватки победителями.

– Будет что рассказать внукам! – усмехнулся я и начал выбираться обратно на тропу. – Если таковым суждено появиться.

Мощный удар, нанесенный из-за спины, резко отбросил меня в заросли кустарника. Измотанный борьбой, я потерял бдительность и был застигнут врасплох вторым болотником. А ведь знал, что, по слухам, они нередко охотились парами! От неожиданности я выронил спелган. В моем распоряжении остался только энергоклинок, а он в поединке с подобным монстром малоэффективен. Я отчаянно размахивал мечом, пытаясь отбить бесконечные молниеносные атаки болотника, но его удары с каждым разом проносились все ближе. Несколько раз мне все же удалось задеть монстра энергоклинком, но полученные раны мало отразились на его боеспособности. Не успев увернуться, я пропустил мощный выпад слева и незамедлительно почувствовал нестерпимую боль в плече – болотник сомкнул свои тяжелые челюсти. Мир передо мной завертелся с головокружительной скоростью – деревья, трава, ветви, тропа – все смешалось перед моими глазами. Болотник неистово трепал меня, мотая головой из стороны в сторону. Вырваться из этой железной хватки не было ни малейшей возможности, а боль в трещащих, ломающихся костях и лопающихся жилах была далеко за гранью любой возможности что-то вытерпеть. Но, представив Колодец Возрождения и необходимость повторного путешествия через лес, я не выдержал и взвыл от досады и боли. Мой крик разлетелся по лесу, спугнув с деревьев мелких летающих тварей.

Вдруг мимо меня резко метнулась едва заметная тень. В тот же момент хватка чудовищных зубов на моем плече ослабела, и я грохнулся на землю, заливаясь кровью. Из глаз, помимо воли, струились потоки слез. Наверное, если бы у меня была возможность, я сам бы отправил себя в Призрачный Мир, только чтобы прекратить чудовищные страдания, разрывающие тело.

Я обернулся, чтобы выяснить причину своего внезапного освобождения. Представшее зрелище повергло меня в состояние шока – на спине болотника, намертво вцепившись в его мускулистую шею, повис антилон – четвероногий хищник, тело которого покрывали бронированные пластины. Болотник неистово метался по лесу и катался по земле, пытаясь стряхнуть с себя неожиданного врага. Но антилон крепко удерживался на спине противника, продолжая сжимать свои смертоносные челюсти. Неожиданно болотник, казавшийся мне непобедимым, рухнул на землю. Антилон, не разжимая зубы, мотнул головой, и я услышал отвратительный влажный хруст рвущихся мышц и ломающихся костей.

Оставив поверженного врага, четвероногий зверь отряхнулся, зашуршав пластинами брони, облизал морду длинным узким языком и не спеша направился в мою сторону. С каждым его шагом моя слабая надежда на возможность избежать сегодняшнего попадания в Призрачный Мир, зародившаяся во время битвы двух монстров, таяла безвозвратно. Немногочисленное вооружение я растерял во время боя, да и мои ранения не позволили бы мне воспользоваться им в полной мере. Я оказался абсолютно незащищенным перед могучим зверем.

Антилон вплотную приблизился ко мне и низко склонился над моей головой. Я замер, охваченный животным ужасом.

Мне впервые довелось видеть этого хищника на таком ничтожном расстоянии. Его морда была надежно покрыта слоем плотно прилегающих роговых чешуек. Смертоносные клинки резцов прочерчивались узором тонких каналов, доставляющих яд, когда это грозное оружие вонзалось в тело жертвы. Упругие антенны над бронированными наростами бровей покачивались, сканируя пространство. Дыхание, вырывающееся из огромной пасти, обдавало меня горячей и влажной волной. Лучистый взгляд его золотистых глаз, казалось, мог прожечь насквозь. Узкий язык, раздвоенный на конце, легко коснулся моей щеки. От этого прикосновения я содрогнулся и, закрыв глаза, приготовился открыть их уже в Призрачном Мире.