Предки долго, очень долго сохраняли молодость и силу. А когда старость наконец подкрадывалась на бесшумных лапах - добровольно уходили из жизни.

Алый, золотой, черный. Алое платье с отделкой цвета воронова крыла, золотое колье, кольцо с рубином. Просто и изящно. Как жизнь и смерть.

У баронессы и не должно быть слишком много драгоценностей. Диадемы - привилегия графинь и герцогинь. А в Лиаре у Ирии не было и того, что сейчас. Сначала по малолетству, потом змеи принесли в замок Полину. Так что родовые украшения Таррентов носит сейчас бесстыжая шлюха с лицом... святой Амалии. А потом нацепит их на свою драгоценную длинноносую Кати.

– Мари, не затягивай туго корсет.

– Не буду. У вас и так потрясающая талия.

А вот у самой Мари с этим явные проблемы. Впрочем, тощей служанка не была и прежде. В отличие от госпожи. Так что пока есть время сомневаться. Месяц или два. А потом? Признаться Гамэлям - вдруг и в них есть хоть что-то человеческое?

Даже если и есть - в таких случаях оставляют и усыновляют ребенка и с глаз долой отсылают мать. Как можно дальше.

Вернуть Мари ее семье? Если мать девушки похожа на Карлотту или отец - на Ральфа Тенмара, забеременевшую дурочку милосерднее пристрелить сразу.

– Мари, ты скучаешь по родителям?

Корсет мигом ослаб.

– Вы хотите отослать меня?!

– Нет... я просто спрашиваю. Я ведь... сирота.

Сирота - Ирэн, а Ирия - сами змеи не знают, что такое и как называется. Правда, слезы на глаза лезут всё равно. И перед отцом стыдно. Горе - настоящее, а используешь его для выведывания тайников чужой души.

– Простите, госпожа, но я - тоже... У меня только братья... они еще маленькие, с отчимом остались. А матушка умерла... два года назад.

Ясно. Родит Мари в лютенском особняке герцога Тенмара. Дитя объявим недоношенным, отцовство запишем на... может, Пьера? Если он к тому времени дозреет до предложения руки и сердца. Потому как иначе жить ребенку ровно столько, сколько понадобится Ральфу Тенмару, чтобы узнать о его существовании и прислать доверенного отравителя. Ядовитых колец у старого дракона - целая коллекция.

В крайнем случае, придется временно отдать Люсьенова отпрыска приемным родителям. Когда Мари окажется подальше от семьи Тенмар - сможет забрать. А пока будет навещать. Не так уж трудно всё устроить. Другие же делают. Не только в романах в приличных домах внезапно появляются взрослые "воспитанники" и "воспитанницы" отцов семейств...

– Прости, Мари.

За то, что Ирия Таррент убила твоего любимого. И за то, что отберет твоего ребенка. Скорее всего. Для вашей же безопасности - только это всё равно жестоко. Но лучше на время, чем навсегда.

Если, конечно, злая баронесса вообще доживет до родов невезучей служанки.

– Что вы, госпожа!

– Мари, я сейчас задохнусь.

– Простите, госпожа!

Мягкий шелк льнет к телу. Успокаивает, придает уверенности... почему-то. Будто дорогие переливчатые ткани непробиваемой стеной отделяют и от Лиара с серыми детскими платьями, и от балахонов амалианской ловушки. Вроде и знаешь, что всё в подзвездном мире меняется мгновенно. И шелка-бархаты в любой день и час обернутся грубым холстом... или мешковиной. Но всё равно прикосновение к красоте успокаивает и завораживает.

– Госпожа, вы - чудо!
– простодушная служанка всплескивает руками.

Замкнуть на шее ажурный замочек колье, выглянуть в окно... Светлеет.

До сих пор с трудом верится, как легко пропустили в Лютену. Насколько проще в жизни если не всё, то многое, - когда за твоей спиной герцог Ральф Тенмар...

– Это платье - чудо.

А на душе всё равно теплеет. Еще одна иллюзия.

– Вы себя не видите.

Ну раз не видим... Значит, бросим взгляд в высокую золоченую раму - родную сестру оставшейся в драконьем замке.

Что ж - лишний повод убедиться, что семье Анри не помешает еще один фамильный цвет. Помягче. Сочетание мрака, багрянца и золота превратит любую деву во взрослую даму. Будь волосы Ирии по-прежнему светлыми - еще куда ни шло. А отразившейся в раме прошлого века зеленоглазой жгучей брюнетке во-первых - не меньше двадцати, а во-вторых - она ничем не похожа на юную, наивную дебютантку, впервые представленную ко двору. Из зеркальной глади на Ирию глянул жесткий прищур ледяных зеленых очей прожженной стервы.

Но одного у незнакомки не отнять - красавица. И откуда что взялось? Впрочем, Ирия не собиралась себя обманывать: сними яркое платье - и дама вновь станет тощим подростком.

– Госпожа, вы совсем как...

– Куртизанка?
– усмехнулась "баронесса".

Красотка в зеркале ответно скривила губы - понимающе и цинично.

– Светская дама!

Можно подумать, горничная где-то видела светских дам, но всё равно приятно.

– Я и должна на нее походить, Мари.

Должна вообще-то - на невинную девицу, томно падающую в обморок от одного взгляда кавалера. Но подобные девицы живут под настоящим именем. И у них есть родители и дуэнья. Да и попробуй лишись так чувств в присутствии какого-нибудь Люсьена Гамэля или Роджера Ревинтера...