– Отрицательно, Шмель-первый, уходите на дозаправку, квадрат сорок-одиннадцать, высота девять тысяч, позывной заправщика Кот-три. Выход на рубеж по сигналу.

– Условия работы принял, ухожу на дозаправку…

Дозаправляют такие же «Муромцы», только старые – когда самолет уже не может продолжать службу в составе бомбардировочных эскадр – его переделывают в летающий заправщик. Дозаправляться с однотипного борта очень удобно – нет проблем с выравниванием скоростей.

Сигнал поступил, когда заправка еще не была окончена.

– Шмель-первый, я Северный ветер. Поступил приказ на уничтожение целей, распределение и наведение по Легенде. Огонь по готовности! Рубеж пуска прикрыт, ближайшие бандиты в восьмидесяти милях южнее. Отработав, уходите на курс один-три-пять, эшелон один-пять-ноль.

– Условия принял! Всем Шмелям – работаем по Легенде, выходим на огневой рубеж.

С Легендой все намного проще, появилась возможность сократить одного члена экипажа. Терминал Легенды сам примет доклад от носителей, распределит между ними цели и выдаст данные для стрельбы. Вычислительная система самолета, взятая от реактивного «Лебедя», сама рассчитает задачу поражения целей, распределит имеющиеся боеприпасы и введет данные в управляющие системы бомб и ракет. Это раньше на бумаге да на интуиции рассчитывали точку сброса, теперь те же бетонные болванки, имитирующие свободнопадающие бомбы, бросают больше для привычки, чтобы напомнить себе – в самолете главный все-таки пилот, а не бортовой компьютер…

Самолеты плывут в ночном небе, мерно гудят моторы, матово светятся приборные доски с дисплеями. Поблескивает в лунном свете завеса облаков под ними, иногда сквозь облака рвутся к лунному свету островерхие горные хребты. Полет на стратегическом бомбардировщике сложно с чем-то сравнить, разве что с поездкой на паровозе… Тупая, тяжелая, готовая смести все, что под ней, богатырская сила чувствуется в самом самолете.

Дисплей перед командиром корабля за микронную долю секунды меняется – теперь перед ним объемная карта с зеленой точкой – самим самолетом и пульсирующими красными точками целей.

– Есть расчет, правак, принимай управление. Штурман – контроль!

– Управление принял!

– К стрельбе готовы, отказов техники нет. Мы на огневом рубеже!

– Принял, открываю люки!

С отчетливым металлическим стуком открываются крышки бомболюков…

– Огонь!

Одна за другой планирующие авиабомбы и ракеты срываются с держателей в темную бездну, ощетиниваются управляющими плоскостями. До цели им лететь чуть больше минуты…

Сто двадцать тонн бомб и ракет обрушились на Афганистан той ночью. Тридцать тонн – на разгромленный объект Зеро, откуда не так давно успели взлететь североамериканцы. Тридцать тонн – на уже обстрелянный утром аэродром Баграм. Оставшиеся шестьдесят тонн нагрузки долетели до еще одной британской базы в окрестностях Кабула. Не стало и ее…

– Господин майор, они идут за нами.

Багаутдинов, только что снявший жгуты и нормально себя перевязавший, выругался. Вот так всегда бывает – людям делаешь добро, а в итоге получается…

Дерьмо в итоге получается…

– Почему не стреляют?

– Мы идем на пределе. Они тоже. Курсового пулемета на этих вертолетах нет. Начнут разворачиваться боком – потеряют нас и все.

Бараны…

– Сэр, смотрите!

Что-то, похожее на рукотворную молнию, мелькнуло по левому борту машины – да так, что многотонный вертолет качнуло в потоках воздуха. Когда подполковник Ругид выбрался в кабину – через иллюминаторы обзора почти не было…

– Что за чертовщина… Это что, русские?

– Возможно, сэр.

– Мы по какую сторону границы?

– Приемник GPS не работает, сэр. Видимо, русские глушат все сигналы, нет ни связи, ничего.

– А как же ты будешь садиться?

– А черт его знает, сэр… Я не знаю, как мы вообще летим…

Обнадеживающий ответ…

Перекрестные лучи прожекторов, бьющие откуда-то сверху, безжалостно высвечивают кабину «Боинга». Не помогают даже светофильтры на шлемах, автоматически затемняющиеся в ярком свете.

– Отворачиваем! Разворот.

Машина закладывает вираж – такой, что в десантном отсеке все летит к левому борту. И – точно такие же лучи – с тыла.

Окружили…

– Сэр, кажется, это русские штурмовики. Их не меньше звена!

Вот теперь понятно. Сначала их нашел истребитель – это он прошел вплотную. Как ни странно – шанс ускользнуть от истребителя у вертолета есть, если истребитель не намерен его сбивать, – просто вертолет может зависнуть на месте, а истребитель – нет. Но русский летчик поступил умнее – он не стал раскрывать себя, а вызвал звено винтокрылов. Уродливые, пузатые, но при этом скоростные и защищенные «Крокодилы», североамериканское обозначение «Hind», «Лань». В штурмовых авиаполках заменены на «М-40» – а вот погранслужба и фронтовая авиация их активно использует. Скорее всего, это вертолеты погранслужбы – на армейских нет таких мощных прожекторов, и взлетели они с одной из приграничных площадок подскока, отрезая им путь к границе.