Просив не ждать к обеду и ужину, Родион отправился в замок.

Там полным ходом шли приготовления к празднику. Слуги бегали с корзинами провизии, горничные вытряхивали перины и постельное белье, повара чистили кур и капустные кочаны. А посреди хаоса незыблемо возвышался Сундуков, следя и покрикивая: «Смотрите у меня, ротозеи, чтоб все было как на царском приеме! Иначе голов не сносить». Так грозен был его окрик, что казалось, он и правда имеет власть карать и миловать. Хотя логика подсказывала, что домашнего палача с плахой даже его богатство не осилит. Не те времена, знаете ли, просвещение, личная свобода и все такое. Разве по шее дадут, да и то легонько, не батогами, а плеткой. Прогресс налицо.

Приближение раннего гостя Филипп Филиппович заметил издалека, прищурился, оглядел так и сяк и остался доволен.

— А ведь каков красавец! Хорош, шельма! — сказал он добродушно, похлопывая Ванзарова по плечу. — Ванзаров, вам годков… двадцать два, наверно…

— Двадцать три, — поправил гордый юноша.

— Вот и отлично! Лет семь еще послужите, связями обзаведетесь, чины получите, а у меня как раз невеста подоспеет. Девице замуж выходить в девятнадцать самое милое дело. А мужчине — как раз к тридцати. Идеальная пара.

Не ожидая невест с утра пораньше, Родион искренно не понял, кого ему сватают.

— Дочка моя старшая, Лидочка. Кто же еще! Вы мне нравитесь, породнимся, всем обеспечу. Ну как, сговорились?

Юный чиновник вежливо отказался, сославшись, что такое решение надо хорошенько обдумать. Сундуков не возражал — время терпит.

— Видите, сколько хлопот! — пожаловался он. — И за всем глаз да глаз, ничего сами делать не умеют, или разобьют, или перепутают. А тут еще кошка сдохла…

— Какая кошка? — из вежливости спросил Родион, как будто интересуясь породой.

— Да кто ее знает, кошка и кошка, за домом нашли дохлую. Их у меня с десяток подъедается на кухне. Одной больше, одной меньше — какая разница. Крыс все равно нет.

— Отчего околела?

— Охота вам о всякой ерунде беспокоиться! Слопала какую-нибудь гадость, и готова. Подождите, скоро ваши клиенты пожалуют, вот с ними и разбирайтесь… Вы еще животом няньки обеспокойтесь, дорогой сыщик.

— А с ней что случилось? — не удержался Родион.

— Что с бабой глупой может случиться? Обожралась втихую, вот теперь и мается. Ладно, вы тут осмотритесь, а мне пора. Комната ваша на втором этаже приготовлена, рядом со всеми гостями… Будь они неладны.

И Сундуков удалился, на ходу раздавая приказы челяди. Родиону оставалось только заняться изучением окрестностей.

Прогуливаясь вокруг дома и уворачиваясь от снующих туда-сюда слуг, Родион неторопливо осматривал величественное владение. Окна на втором этаже были распахнуты, ветерок игриво взмахивал тюлем. Очевидно, комнаты проветривают в ожидании гостей.

Но и на первом этаже широкие ставни настежь. Там, за окнами, огромная столовая, а рядом библиотека и курительная.

Обойдя вокруг и не найдя труп кошки, Родион направился в дом. На гостя не обращали внимания. Слуги были настолько заняты, что не зевали по сторонам. Впрочем, одна женщина, испуганно посмотрев на Ванзарова, поклонилась ему и немедленно скрылась. Судя по платью и по жемчужному ожерелью на плоской груди, это была сама хозяйка дома, госпожа Сундукова. Видно, власть мужа настолько крепка и тяжела, что жена в доме права голоса вообще не имеет. Редкий случай в семейной практике. Честное слово…

В комнате, приготовленной для Родиона, его ожидала парочка чемоданов — предусмотрительный Сундуков позаботился даже о багаже «делового партнера». Якобы приехал из дальних странствий. Филипп Филиппыч серьезно заботился, чтобы ничто не выдало обман и сыщика приняли за гостя. Как видно, интуиция его пребывает в серьезном беспокойстве. Не зная, чем себя занять, Ванзаров посидел на кровати, осмотрел пустой шкаф и решил еще погулять.

Панорамное окно разделяло коридор на две половины. Рядом с ним застыл хозяин, судя по выражению его лица, ему попалось что-то неприятное. Он подозвал к себе Родиона.

— Глядите-ка, стервятники слетаются…

К дому подъехали три кареты. Из первой вышла пожилая дама, она опиралась на руку юноши. Из другой — супружеская пара, а из третьей — изящная дама, закрывшая лицо дорожной вуалью.

— Кровопийцы, дармоеды, изверги, ох, была бы моя воля…

Лучше не знать, что бы случилось тогда. Море крови и горы трупов, не меньше. Сундуков кипел ненавистью. Отставив дипломатию, Ванзаров спросил напрямик: зачем же принимать гостей, если они так опасны?

Филипп Филиппович тягостно вздохнул:

— А что делать? Не прогнать же в шею. Хотя руки чешутся… Все-таки родственники, родная кровь, хоть и поганая. Смотрите за ними в оба глаза. Я на вас надеюсь…

Что и говорить: родственников не выбирают. С этим горем приходится мириться.

Родиона более не задерживали. Вместо того чтобы оценить возможных врагов наследника, он отправился на половину слуг. Ему указали скромную комнатенку.

Заметив чужого мужчину в дверях, Федора встрепенулась и попыталась встать с постели, на которой сидела, свесив ноги. Гость извинился за вторжение, просил не беспокоиться и даже вежливо поинтересовался самочувствием, между тем незаметно изучая няню.