– Да ничего, Жук. Просто мне стало там не по себе, паника накатила. Теперь-то порядок – ну, не порядок, но уже лучше. – Я попыталась вернуться к разговору про него. – Прости, что ударила. – Я подняла руку к его лицу, подержала пару секунд. – Больно?

Он растерянно улыбнулся:

– Побаливает. Вот уж не подумал бы, что ты меня так треснешь. – Он фыркнул, потряс головой. – Повезло Майку Тайсону, ему с тобой не драться.

– Прости, – повторила я.

– Да ладно тебе, – сказал он, по-прежнему улыбаясь.

Так мы и стояли на мосту, облокотившись на перила, глядя на воду, когда раздался взрыв и «Лондонский глаз» взлетел на воздух.

Вы, наверное, раз сто смотрели все это по телевизору, так что сами знаете, что мы тогда увидели: ослепительная вспышка, обломки разлетаются во все стороны, густое облако дыма, одна кабинка полностью разрушена, остальные повреждены или покорежены. Люди вокруг все замерли и обернулись в сторону «Глаза». Над водой зазвучали крики.

Мы с Жуком сказали в один голос:

– Господи!

Слова эти повторили все, кто стоял рядом, для некоторых это, возможно, было призывом к Всевышнему, для большинства из нас просто возгласом изумления. Минуту-другую мы стояли и смотрели: облако пыли осело, взвыли сирены. Я будто онемела. Несколько минут назад я засомневалась в числах, понадеялась, что все это выдумка, дурацкая игра моего воображения. Теперь стало ясно: никакая это не игра. Числа – реальность, мне известно будущее других людей, будет известно всегда. Я вздрогнула.

– Пошли отсюда, Жук, – сказала я. – Двигаем к дому.

Чего бы там меня ни ждало у Карен, все лучше, чем смотреть, как из-под обломков достают мертвецов. Я повернулась и зашагала через мост, но Жук не двинулся с места.

– Давай! – окликнула я его. – Пошли.

Он все так же стоял, прислонившись к ограждению, глядел на меня, морща лоб. На лице было написано недоумение, но обвинения там не было. Я знала, что последует. Это было неизбежно. Глядя мне прямо в глаза, он выпалил:

– Ты знала. Ты знала, что будет.

Между нами было метров пять. Говорил он громко, так, что услышала не только я, но и несколько прохожих. Некоторые тут же обернулись и уставились на нас.

– Заткнись, Жучила, – прошипела я.

Он покачал головой:

– Вот и не заткнусь. Ты про это знала. Что за хрень, Джем?

Он выпрямился и пошел на меня.

– Ничего. Заткнись!

Жук подошел вплотную, попытался меня схватить. Я поднырнула ему под руку и бросилась бежать. На мосту было полно людей, приходилось прокладывать себе дорогу. Жук бегал куда быстрее меня, но он был здоровенный, неуклюжий – я слышала, как на него орут те, на кого он натыкался. Я перебежала через мост и помчалась, не разбирая дороги, дальше. Жук быстро меня нагнал, схватил за руку, развернул к себе.

– Откуда ты узнала, что произойдет, Джем?

Оба мы тяжело дышали.

– Ниоткуда. Ничего я не знала.

– Брось, Джем, знала. Все ты знала. Да что же это такое?

Я попыталась вырваться, но он крепко сжимал мою руку. Высоченный, сильный, вонючий, – казалось, он окружил меня со всех сторон, не удерешь. Я попыталась его стукнуть, но он схватил меня за обе руки. Попробовала боднуть, но он угадал мои намерения и отодвинул меня, не выпуская, подальше. Стало совсем хреново. Я лягнула его. Он поморщился, но рук не разжал.

– Ну, нет, чел, сперва ты мне все расскажешь.

На нас таращились. Я перестала брыкаться, обмякла. «Я больше не хочу оставаться с этим один на один, – пронеслось в голове. – Больше не могу быть одна».

– Ладно, – сказала я ему. – Только не здесь. Знаешь короткий путь к каналу?

Мы прошли по Эджвер-роуд и выбрались на задворки магазинов, а там и к каналу. Наконец-то вокруг никого. Силы у меня вдруг кончились, ноги задрожали.

– Дай присяду, – сказала я слабо и рухнула на сломанную скамью. Одна доска была выдрана, того и гляди провалишься. Жук уселся рядом.

– Цвет лица у тебя какой-то странный, чел. Опусти голову между колен или еще что.

Я наклонилась, в ушах раздался громкий шум. В голове полыхнуло красным, потом почернело.

– Эй, дружище, ты чего?

Голос Жука звучал будто издали, с другого конца туннеля. Когда я открыла глаза, все оказалось не на своих местах. Я не сразу сообразила, что просто лежу. Скамейка впивалась в тело – удивительно, что я не провалилась в эту дырку, но голова лежала на подушке; та была вонючей, но мягкой: а, это Жучилова куртка. Он вышагивал взад-вперед по дорожке, тряс головой, щелкал пальцами, что-то бормотал.