– Эх, Настя, во власти твоего князя прижать газетчиков и не позволить домыслам распространиться, однако этого не произошло… А, не важно. Куда я лезу?!

Я улыбнулась.

– Прошу тебя об одном, – продолжил друг, – пусть Фордайс не появляется на второй половине дома, где мы работаем. Меня нервируют летающие по воздуху стройматериалы и инструменты. Ребята поначалу вообще отказались работать: считают, что дом полон привидений. Еле уговорил.

Я пообещала и, окрыленная, поспешила переодеться к завтраку.

Но день прошел не так благополучно, как я надеялась. Фордайс был зол и раздражен, хотя умело это маскировал. Какая муха его укусила?

Я показала Редклифу его комнату, и мы приступили к занятиям. Занимались мы на веранде. Как объяснил мне творец, там было безопаснее всего.

– Конечно, у каждого творца работа с даром происходит индивидуально. Но есть несколько общих правил. Первое: нужна абсолютная сосредоточенность всегда. Второе: важен момент внезапности, когда ты сработаешь не намеренно, а интуитивно. Ну и, конечно, постоянные тренировки. Людям, которые обладают меньшим талантом, проще. Но раз тебе досталась тяжелая ноша, значит, ты сможешь ее выдержать.

– Что ты имеешь в виду? – спросила, присев на край стола и закинув ногу на ногу.

Безусловно, я сделала это специально, так же как специально надела короткие шорты, легкую маечку с бо-о-ольшим вырезом и хорошее нижнее белье, которое подчеркивает все мои прелести. В общем, сижу такая, во всеоружии, и слышу…

– Настя, ты знаешь, сколько в крови человека железа? – спросил Фордайс, гипнотизируя мою грудь.

– А?.. – промычала я, думая о другом.

Но тут до меня дошло. Если я могу управлять ножом, сделанным из железа, то и железо в крови людей мне подвластно… И если не смогу контролировать свои эмоции, то нанесу вред не только врагам, но и близким людям.

– Ты специально это сказал?! Как я теперь буду тренироваться, если боюсь?!

– Начнем с простого. Попробуем освоить методы, с помощью которых ты можешь нанести вред железом.

Говоря это, Фордайс уставился в пол и не двигался. Глаза его были полуприкрыты. Я не понимала этого мужчину. То ли я действительно волную его как женщина, то ли он просто смущается, считая меня почти родственницей.

– Так с чего начнем?

– Проверим твои навыки владения оружием.

Вздохнув, творец подошел ко мне и, подняв со стола, развернул к небольшой мишени, висевшей на стене.

– Покажи мне, как ты бросаешь ножи.

Тут же на стол легла куча разнообразных клинков – от перочинного ножа до чуть ли не меча.

– А булавки ты мне не принес? – саркастически спросила я.

– Маленькими предметами мы займемся отдельно, – на полном серьезе ответил князь.

За что мне все это!

Зря я думала, что все силы брошу на охмурение. Когда Фордайс обнимал меня, я и представить не могла, что буду думать не о его объятиях. А когда я что-то делала неправильно, такой родной голос безжалостно меня отчитывал. Я огрызалась в ответ, и мы скандалили так, что пару раз даже рабочие обеспокоенно заглядывали к нам. Под конец, когда я запустила в творца чем-то тяжелым, прилетел Сергей.

Фордайс методом телекинеза швырнул в него подушку – и дверь за другом закрылась.

– Что ж, если ты ленишься и не хочешь работать…

– Только не начинай снова! – прорычала я.

– Тогда давай займемся изучением железа в крови и тем, как его вывести.

Развернув ко мне ноутбук, творец заставил прочесть длинную статью, и мы с ним снова сцепились из-за того, что по-разному смотрели на вещи. Он считал, что нужно идти научным путем, я же решила действовать по наитию.

Так и не достигнув консенсуса, мы отложили обсуждение вопроса, договорившись о постоянных тренировках.

Незаметно начало смеркаться, и творец поднялся к себе, объяснив, что ему нужно переодеться. Удивленно посмотрев Редклифу вслед, я сначала не сообразила зачем, но когда он спустился, поняла его планы. Да он их и не скрывал.

У него было свидание, и вернуться он собирался явно только утром.

Мои надежды рухнули в один миг. Боль так сильно пронзила сердце, что стало трудно дышать, а позвать на помощь было некого. Вот что значит неразделенная любовь. Душа словно вылетела из тела, и он забрал ее с собой. Внутри было пусто и холодно. Мертво…

Словно фетишистка, я пробралась в комнату князя и решила взять одну из его вещей, которая будет напоминать мне о нем, когда он выполнит свой долг и снова исчезнет из моей жизни.

Я осмотрела настенные полки, залезла в шкаф. Везде чисто, аккуратно. Взгляд зацепился за потертый кожаный блокнот на столе. Я осторожно взяла его и пролистала. По выхваченным обрывкам фраз я поняла, что это заметки по контролю дара. А в самом конце…

На последних страницах я увидела рисунки и, вспомнив о любви Редклифа к рисованию, тут же догадалась, чьи они. Фордайс был замечательным художником, впрочем, не это меня удивило. Этот человек был хорош во всем. Удивило меня то, что было изображено, а точнее – кто. И тогда я все поняла.