Глубокий вдох и медленный выдох. Еще раз. Еще. Прочь посторонние мысли. Я — вода. Я — река. Мое русло приведет меня к намеченной цели. Вдох, выдох. Закрыв глаза, я призвала силу.

Как и всегда, соприкосновение с Тонким миром прошло быстро и легко. Я — словно часть объема окружающего пространства комнаты. Вдох. Часть пространства всей гостиницы. Выдох. Часть улицы.

Вдох. Руки медленно поднимаются, простираясь над картой. Выдох.

Теперь надо настроиться на цель.

Как можно точнее я воссоздала перед внутренним взором памятный кинжал. Мысленно ощутила его остроту, прочувствовала каждый изгиб рукояти и длину клинка. Я заставила его повернуться, стараясь проникнуть в саму сущность проклятого металла…

Неудачно. Да, я максимально визуализировала клинок, но не могла дотянуться до его сути.

Вдох, выдох… Я вода, я река… Исток здесь, он исходит из меня и ведет… Куда же он ведет? Куда ведет это проклятое русло?!

В простертых над картой ладонях возникло легкое покалывание. Но пока это было просто неконтролируемое эхо связи. А мне необходимо точно определить его местонахождение. Максимально точно!

Что ж, раз обычной визуализацией объекта результата не достичь, попробуем усилить тактильные ощущения.

Правая ладонь похолодела. Именно этой рукой я доставала проклятый клинок, и тело помнило это ощущение. От воспоминания об ударившем меня проклятье по позвоночнику прошла ледяная волна страха.

Колени начали дрожать, лоб покрыла испарина. Да и вообще как-то резко захотелось присесть и стряхнуть с себя наваждение. Но нельзя!

«Дальше, Глория, дальше! — подбадривала я себя. — Не спеши, прочувствуй ощущение, прочувствуй темную сердцевину проклятья. Прочувствуй бесстрастно и равнодушно, словно это было не с тобой».

Теперь крупная дрожь охватила руки, и я, не открывая глаз, почувствовала сгустившееся напряжение. Винсент! Волнуется, наверное, глядя на трясущуюся меня.

«Не мешай, пожалуйста! Не мешай!»

Я не могла сказать ему этого, не нарушив колдовского транса. Так что пришлось потратить еще толику силы на ограждение себя от чужих эмоций, пусть даже и сопереживающих.

Ну, где же ты? Где? Откройся! Я держала тебя в руке, приняла на себя часть твоей магии. Стала частью тебя…

Словно легкая, едва уловимая паутинка протянулась от центра правой ладони вниз, к карте. Легкая, очень легкая. Ненадежная и слабая. Но она появилась, и теперь я боялась шевельнуться, чтобы ненароком не сбить это ощущение.

Великий Создатель, я ведь это делаю в первый раз и понятия не имею, как действовать дальше, как укрепить эту возникшую связь! Да еще ноги начинают подводить, так и норовя опустить меня на пол.

В трансе до сознания доходит лишь слабый отзвук общего состояния организма, щедро тратящего силы на магическое действие. И если есть готовый шаблон, готовое заклинание, то это одна цена. А если двигаешься практически вслепую, нащупывая путь с завязанными глазами, — цена совершенно другая, и она может оказаться непомерной.

Я прикусила губу. До крови. Кровь — мое последнее средство. Резерв силы. Жаль, что в академии поисковики проходили лишь самые азы контроля над ней. Не то что стихийные маги или медики.

Железисто-медный вкус на языке пробудил воспоминания о ритуале, который я с таким трудом пережила. Зато одновременно кровь вскипела в жилах, и паутинка слежения, еще миг назад почти невесомая, затвердела, точно указывая на какое-то место. И чтобы увидеть, куда именно, нужно было выйти из транса. Что ж…

Я шепнула слово, делающее видимым найденный след, и открыла глаза.

И поняла, что состояние мое гораздо плачевнее, чем казалось в трансе. Едва связь с Тонким миром пропала, как ноги подкосились, и я почувствовала, что падаю на пол.

От удара и синяков спас Винсент. Одним мощным прыжком перескочив карту, он успел подхватить меня на руки.

Впрочем, его рук я почти не чувствовала. Меня трясло от слабости и холода. Зубы стучали, да и вообще, казалось, что температура в номере упала на много-много градусов вниз. Так что даже странно было, почему изо рта при дыхании не вылетает пар.

— Глория! — Винсент осторожно положил меря на кровать. — Лори, ты как?

«Как из морозильной камеры», — хотела ответить я, но не смогла.

А Винс тем временем схватил кувшин с остатками вина и, приподняв мне голову, прижал горлышко к губам. Я сделала глоток. Другой. Третий. И, наконец, почувствовала, как по телу тонкой струйкой начинает растекаться блаженное тепло.

Винсент же, отставив кувшин, принялся с силой растирать мне руки.

Уф! Да-а, это был экстремальный опыт. До такого предела я в своей практике ни разу еще не доходила.