- Я передавал в содзоварский гарнизон сведения о передвижениях маршала... в обмен на обещание, войти в долину вместе с содзоварцами... приказ принца...ради блага Империи эти преступники... должны быть уничтожены...

 - Там были и женщины, - мертвым голосом сказал Эйдо.

 Одновременно кто-то позади них тяжело вздохнул. Элиза обернулась. Чуть позади нее стоял Ри Акаянарэ. В тени цветущего плодового дерева его почти не было заметно. Обученные тарды в отличие от земных лошадей приближаются практически бесшумно, когда не фыркают.

 Эйдо все с тем же тяжелым взглядом рванулся к ней.

 - Стоять!
– негромко, но властно произнес Акаянарэ, молниеносно вскидывая руку с пистолетом.

 Юноша замер, пристально глядя в глаза Ри Акаянарэ, бывшего ненамного его старше.

 - Вы меня арестуете?

 Акаянарэ задумался. Затем вернул пистолет в кобуру на поясе.

 - У меня нет такого приказа, - спокойно ответил он.
– Я Ри Акаянарэ, лейтенант артиллерии войск Его Императорского Величества, сопровождаю обоз с ранеными.

 - Ри Акаянарэ?
– встрепенулся Итаро, тяжело опиравшийся о стволик маленького дерева.
– Я знал вашего отца. Вот почему ваше лицо, господин Акаянарэ, показалось мне знакомым. Что вы собираетесь с нами делать?

 - Вы ранены, - все так же спокойно и хладнокровно ответил доверенный офицер маршала.
– Мы окажем вам первую помощь и переправим в Нархасский госпиталь. Вам лучше нам подчиниться. Сейчас.

 Элиза медленно пошла вокруг дома, вынимая из ранца на спине запечатанную флягу с "армейской мазью". Маленький флигель дома тлел, но не горел. Темное дерево, из которого был построен особняк, так и не поддалось огню. Но тепла было достаточно, чтобы мазь разогрелась. Элиза помешала темную массу с проваренными листьями и пошла обратно.

 Спасительное шоковое состояние, наконец, окутало ее сознание. Она больше не испытывала боли, но и соображала медленно и с трудом.

 Итак, она встретилась с теми людьми, которых император практически похоронил в запечатанной магически долине. Он даже не послал с Элларом Гаорином магов для битвы с содзоварцами, лишь бы никто случайно не раскрыл императорскую тайну. Но один человек все же тайну раскрыл. Принц. И тут же отдал приказ об уничтожении этих людей как злейших преступников. Что же теперь делать?

 Итаро уже обнажился по пояс, Элиза щедро залила черной мазью его сильно кровящие раны.

 - А теперь вам обоим нужно обработать раны на голове, - бесстрастно сообщила она.

 - Отлично, - спокойно одобрил Акаянарэ. Я и сам собирался это предложить.

 Итаро и его воспитанник, у которых на головах не было даже и одной царапинки на двоих, переглянулись. Но не задали ни одного лишнего вопроса. Из глаз Эйдо Каорэ ушло темное затравленное выражение, и теперь он никак не выглядел злодеем. Каждый жест и каждое слово выдавало в нем юношу, воспитанного в благородной семье. О том же говорили светлые волосы и изящные, сильные аристократические руки.

 - Господин Эйдо Менорэ?
– вежливо уточнил Акаянарэ.
– Я правильно расслышал? Вы невнятно представились. Я мог и ошибиться.

 Господин Эйдо, представившийся Элизе как Эйдо Каорэ, нечаянно взглянул на наставника.

 - Вы все правильно поняли, господин Акаянарэ, - ответил тот.
– Повезло же покойному маршалу с сыном. Так о чем вы хотели нас спросить?

 - Как вы собираетесь хоронить ваших умерших? Думаю, нам надо спешить. И мне кажется, что вы не скоро вернетесь в долину.

 Элиза посмотрела на Годзуро. Тот уже умер. Лежал, глядя остекленевшими глазами в небо.

 - Мы взорвем дом, - вздохнув, ответил Эйдо Менорэ.

 - Пороха у вас достаточно?

 - Да. Благодарю, господин Акаянарэ.

 Спустя некоторое время два тарда с двумя всадниками на каждом догнали последнюю подводу. Взрывная волна настигла их далеким грохотом и порывом ветра, когда двое раненых с перемазанными черной мазью лицами укладывались на солому в полупустой последней телеге. Господин Менорэ заметно вздрогнул и крепко сжал губы. Элиза устроилась рядом с ними. У подвод были отличные рессоры, а ей требовалось хоть немного отдохнуть.

 - Я сегодня первый раз в жизни убивал, - мрачно произнес Эйдо Менорэ. В это нетрудно было поверить, глядя в его потухшие глаза.

 - А я сегодня в первый раз в жизни увидела, как убивают людей.

 Эйдо внимательно вгляделся в ее лицо, перемазанное копотью, с дорожками слез. Из-под полотняной шапочки беспорядочно выбились запыленные пряди волос.

 - Ах, вы еще совсем молодая женщина. Все эти ужасы войны не для вас. И все же видеть - это еще не убить самому.

 - Душа ранится, заболевает, темнеет и лишается питания из окружающего ее духовного эфира, - пробормотала Элиза, засыпая.