Он помог ей снять куртку и достал из обувной тумбы новые тапочки.

– Обувайте и проходите в комнату. Валентин еще на работе, а Светлане я сейчас скажу. Я вас, Вера, представлял совсем другой.

– Я и была другая, - ответила она, осматривая гостиную.
– Можно сесть на диван?

– Будьте как дома, - сказал ей Иван Алексеевич.
– Мы не шикуем, но вас принять сможем, так что никуда вы сегодня не уедете.

Он ушел в другую комнату и вернулся с молодой женщиной, которая с трудом добралась до дивана и села рядом с Верой. Когда-то стройная фигура Светланы вздулась большим животом, который казался еще больше из-за ее низкого роста. Лицо было красивым, только сейчас им любоваться не тянуло.

– Зря вы встали!
– сказала Вера.
– Видно же, что вам плохо. Давайте я пересяду в кресло, а вы ляжете.

– Сидите, - остановила ее невестка, - я и так почти все время лежу. Дня через три-четыре рожать, а я боюсь! Видите, какой он большой. Вы Вера? Я вас представляла старше и не такой... худой. Муж о вас много рассказывал.

Вера отказалась от предложенного обеда и до прихода брата общалась со Светланой. Сначала сидели в гостиной, а потом ушли в спальню, где Света забралась на кровать, а гостья села рядом с ней на стул. За два часа она многое узнала о новых родственниках, а о себе старалась не говорить, чтобы меньше врать. Пришедший с работы брат ее не узнал.

– У нас гости?
– сказал он, зайдя в спальню.
– Познакомишь со своей подругой?

Сам он изменился мало, только раздался в плечах и поменял прическу.

– Почему нас кто-то должен знакомить?
– спросила его Вера.
– Брат, называется!

– Вера...
– растерялся Валентин.
– Как же так?

– Да вот, решила вас навестить. Ты мне даже не звонишь, поэтому взяла адрес у матери и примчалась. А тебе разве Иван Алексеевич не сказал?

– Отец куда-то вышел, - ответил все еще не пришедший в себя брат.
– Я не верю своим глазам!

– А ты поверь, - сказала она.
– Я о себе немного расскажу, но позже. Сегодня и завтра у вас погощу, так что время поговорить еще будет. Пока нет старшего поколения, сделаю вам подарок. Извините, ребята, но я не покупала подарков, потому что ничего о вас не знала, ни того, что вам нужно, ни размеров, поэтому подарю деньги, а вы себе сами купите все, что нужно. На этой карточке двести тысяч, а здесь записан код.

– Я от твоего мужа ничего не возьму!
– отказался Валентин.

– А при чем здесь муж?
– изобразила удивление Вера.
– Это мои деньги, а я с сегодняшнего дня свободная женщина. Чему ты так удивился? Неужели я не имею права развестись?

– А откуда тогда деньги?
– спросил брат.
– И как ты могла так помолодеть? Неужели сделала пластику? И твой лишний вес...

– Моя молодость - это следствие двух месяцев голодания, - объяснила она, - им же убрала лишний вес. Денег я у Василия не брала, он только купил мне квартиру. Больше я пока ничего говорить не буду. Имею я право на маленькие секреты? Считай, что меня финансирует будущий муж. Ты лучше не задавай вопросы, а удели внимание жене. Что ты с ней сделал, изверг?

– У них в семье была двойня, - начал оправдываться Валентин, - я думаю, что будет и у нее. Можно было посмотреть на УЗИ, но я не верю в безвредность ультразвука, да и не поможет ей это. Через три дня родит, тогда узнаем.

– Несправедливо это, - сказала Вера, обняв Светлану.
– Нам и вынашивать, и рожать, а вам только получать удовольствие. Еще в древности, когда вы тащили мясо в пещеру, это было обосновано, а теперь многие женщины обеспечивают себя сами. Ладно, что об этом говорить! Кажется, пришел Иван Алексеевич.

Выяснилось, что отец Светы вернулся из магазинов с двумя сумками деликатесов, чтобы отметить приезд снохи. Валентин обедал на работе, поэтому стол накрыли к ужину, а до этого Вера беседовала с мужчинами. Она уже знала, что Иван Алексеевич три года назад демобилизовался из армии и переехал в Тулу, где у него была доставшаяся от брата квартира. Жену он похоронил за год до ухода из армии, а вторая дочь вышла замуж и жила в Челябинске. О себе Вера повторила то, что уже сказала Валентину, и записала свой московский адрес. К шести часам объединенными усилиями приготовили праздничный стол. Света быстро поужинала и была отправлена в спальню, а остальные ели дольше.

– Ты нам так ничего и не рассказала, - в конце застолья сказал брат.
– Чем хоть думаешь заниматься?

– Попробую писать книги, - ответила Вера.
– У меня прорезался литературный дар, теперь его нужно развивать. Есть и другие таланты, но о них говорить рано. Не знаю, когда смогу вас навестить, но звонить буду. Вам теперь будет не до поездок, но я надеюсь, что и от вас будут звонки. А отсюда я поеду к родителям. Через несколько дней буду в таком месте, где нет сотовой связи, так что пока мне не звоните.

– Болтаешь лишнее, - недовольно сказал глюк, когда они встали из-за стола.
– Лучше промолчать, чем говорить то, во что не поверят. Предупреди брата, что уедешь завтра с утра. Я тебе из-за развода не стал говорить... Смотрел я сегодня ночью твою работу. Скорее всего, ты ее к завтрашнему дню закончишь. Если поедешь поездом, через четыре часа будешь в Дмитрове и успеешь пообщаться с родителями и договориться в клинике.

Валентин расстроился, когда узнал, что она утром уезжает, но не стал отговаривать. У него все мысли были о Светлане, к тому же завтра он должен был идти на работу. Начальство обещало отпустить на два-три дня, но только после рождения ребенка. Ночью Вера привычно возилась с "икрой", а утром глюк подтвердил, что программа больше не работает.