Марк нависал над Тибериусом, вдавливая его в пол коленом.

– Ты кто такой?
– спросил он, - что ты делаешь?

– Я твой брат! Тибериус!
– Тай дико извивался, его наушники сползли на пол, - я всего лишь дал тебе плед!

– Лжец!
– Марк тяжело дышал, - мой брат Тай - маленький мальчик! Он ребёнок, мой маленький братик, мой...

Дверь грохнула позади Кристины. Ливви ворвалась в комнату, её каштановые волосы парили.

– Отпусти его!

Клинок серафима появился в её руках, начиная пылать. Она говорила с Марком сквозь зубы, будто видела его первый раз в жизни. Как будто она только что не принесла ему одеяло.

– Если ты навредишь Тибериусу, я убью тебя. И мне плевать, что ты Марк, я убью тебя.

Марк успокоился. Тай всё ещё корчился и крутился, но Марк перестал двигаться. Медленно он повернул голову к своей сестре.

– Ливия?

Ливви дышала с трудом и начала всхлипывать. Джулиан был бы горд, однако, Кристина заметила, что Ливия плакала, лезвие тряслось в её руках.

Тай воспользовался тем, что Марк отвлёкся, и со всей силы врезался в его плечо. Марк вздрогнул и откатился в сторону, не отвечая на удар. Тай вскочил на ноги и бросился через комнату, чтобы присоединиться к Ливви; они стояли плечо к плечу, смотря на брата дикими глазами.

– Вы оба, идите, - сказала им Кристина.

Она чувствовала панику и волнение, исходящее от них волнами; Марк тоже прекрасно это чувствовал. Он дрожал, сжимая и разжимая кулаки или ладони, будто они болели. Она наклонилась к близнецам и прошептала:

– Он просто напуган. Он не хотел ничего такого.

Ливви кивнула и спрятала клинок. Она взяла Тая за руку, что-то тихо сказав ему - на их тайном языке. Он последовал за ней, напоследок бросив на Марка взгляд, выражающий боль и непонимание.

Марк сидел, склонившись к коленям, и тяжело дышал. Его рана на плече кровоточила, окрашивая рубашку. Кристина медленно пошла к выходу из комнаты.

Тело Марка напряглось.

– Пожалуйста, не уходи, - проговорил он.

Кристина остановилась. Насколько она помнила, это была первая его осмысленная фраза с момента, как он прибыл в Институт.

Он поднял подбородок, и на короткое мгновение сквозь грязь, синяки и шрамы она увидела того самого Марка Блэкторна, которого она могла сравнить с Ливви, Джулианом и Таем.

– Я очень хочу пить, - сказал он.

Было что-то хриплое, узнаваемое в его голосе, как звук мотора, который долгое время не использовали.

– Можно воды?

– Конечно, - Кристина нащупала стакан на тумбочке и зашла в смежную ванную.

Когда она снова появилась и протянула стакан Марку, он сидел, прислонившись к кровати. Он криво посмотрел на стакан.

– Вода из крана, - проговорил он, - я совсем забыл.

Он сделал большой глоток и вытер губы тыльной стороной ладони.

– Ты знаешь кто я?

– Ты Марк, - ответил она, - Марк Блэкторн.

Повисла долгая пауза, прежде чем он кивнул, совсем незаметно.

– Долгое время меня никто так не называл.

– Это всё ещё твоё имя.

– А ты кто?
– спросил он, - я, возможно, должен тебя помнить, но...

– Я Кристина Мендоза Розалес, - сказала она, - нет никакой причины, по которой ты должен меня помнить, так как мы никогда не встречались.

– Какое облегчение.

Кристина удивилась:

– Правда?

– Если ты не знаешь меня, а я тебя, тогда у тебя нет никаких представлений, - он показался невероятно истощенным, - насчет того, кто я или что я люблю. Для тебя я могу быть кем угодно.

– Раньше, - сказала Кристина, - на кровати. Ты спал или притворялся?

– А это важно?
– ответила он, и Кристина не смогла придумать более фейского ответа, чем этот.

Он переместился к изножью кровати.

– Почему ты в Институте?

Кристина села на колени, опуская голову на уровень с Марком. Она разгладила юбку - даже когда она не хотела, слова матери о том, что охотники в свободное время должны выглядеть опрятно и презентабельно, эхом звучали в её голове.

– Мне восемнадцать, - сказала она, - меня определили в Институт Лос-Анджелеса в мой год путешествий. Сколько тебе лет?

В этот раз Марк сомневался очень долго. Кристина не знала, ответит ли он вообще.

– Я не знаю, - в конце концов, сказал он, - меня не было - я думаю, что меня не было - очень долго. Джулиану было двенадцать. Остальные были малышами. Десять, восемь и два. Тавви было два.

– Для них прошло пять лет, - ответила Кристина, - пять лет без тебя.

– Хелен, - проговорил Марк, - Джулиан. Тибериус. Ливия. Друзилла. Октавиан. Каждую ночь я повторял их имена, считая звёзды, только чтобы не забыть. Они все живы?