Вскоре романтические размышления прервал Дональд, привел пожилого чернокожего мужчину - того самого Гвембеша. Пожалуй, в ведьмаке удивляли не шрамы и татуировки, поразительнее всего показались глаза. Невероятно молодые для его седин, холодные, но полные достоинства и самоуверенности, каких не встречала даже у негров, живущих в северных штатах, свободных с рождения. Старец посмотрел на меня без интереса, даже с легким презрением, как на клопа. Услышав от Дональда о моем условии, недовольно поморщился, но согласился:

– Если вы добровольно примите участие в ритуале, выполните в точности мои указания, каждый получит, что хотел. Подробности расскажу на месте, но не надейтесь легко устроиться, вам это не понравится. Придется заслужить свою награду, - отрезав, он вышел из каюты, не утруждаясь этикетом и приличиями.

"Да и бог с ним. Главное, он согласился! Гвембеш сможет отыскать Марко! Ну, а то, что нужно потерпеть боль, или что там уготовил наглый ведьмак, так это все мелочи, - легкомысленно рассуждала я.
– Это даже романтично - терпеть страдания во имя любви! Зато этим летом мы обязательно встретимся!".

В помещении было душно, и я направилась подышать и попрощаться с удаляющимся Бостоном. Это мое первое морское путешествие, нужно запомнить и ощутить все детали и волнующие предвкушения, будет что рассказать моему принцу. Остановившись возле леерных ограждений, любовалась отдаляющимся изумрудным берегом и волнами, веером расходящимися за кормой. Наслаждаясь утренней свежестью и влажным соленым воздухом, я задумалась, возвращаясь в радужный настрой: "Совсем скоро вот на таком же паруснике отправлюсь вместе с Марко в свадебное путешествие! Так же будем стоять на корме, подставляя лица легкому попутному ветру, но уже вдвоем. И наше судно, слегка пританцовывая, бодро полетит навстречу счастью под всеми парусами, розовеющими в лучах восходящего солнца. Сильная рука бережно обнимет меня за талию, а я нежно склоню к нему голову", - мысленно растаяла я и вздрогнула, неожиданно в реальности почувствовав на плечах тяжелые мужские ладони и ощутив запах рома, развеивающий все иллюзии. Резко обернувшись, уткнулась носом в широкую грудь. Конечно же, это Дональд! Кто еще позволит такую бесцеремонность?!

– Скучаешь?
– ухмыляясь, развязным тоном поинтересовался он, похоже, успев приложиться к любимому напитку.
– Может, пойдем в мою каюту, хорошо проведем время?

Я вспыхнула от злости и негодования! Мало того, что так грубо разрушил мечты, еще смеет делать непристойное предложение! Непроизвольно подражая героиням дамских романов, размахнулась, чтобы залепить мерзавцу заслуженную пощечину, но он без малейших усилий перехватил мою руку. Душа ушла в пятки, а внутри все сжалось в тугой болезненный ком. Он сильнее, да и манерами не обременен, как я забыла об этом, и так глупо довериться мужлану?! Неужели вместо предвкушаемого захватывающего приключения, меня ждет кошмар? Уперла в него свободную ладонь, но с тем же успехом могла пытаться сдвинуть скалу.

– Мистер Мейнард!
– вырываясь, я изо всех сил старалась, чтобы голос не дрожал.
– Пожалуйста, уберите руки, и позвольте уйти.

– Опять ломаешься, Мэри?
– искренне удивился он, отпустив меня, но по-прежнему преграждая путь.

– Что Вы себе позволяете!
– возмущенно воскликнула я.
– Как Вы смеете! У нас договор, я собираюсь его выполнить, но ничего больше Вам не должна.

– Ну, и чего представление устроила?
– бросил пират свысока, но слегка раздраженно.
– Думаешь, уговаривать начну? Медузу мне в глотку! Не дождешься. Не хочешь, ну и сиди одна, скучай.

Я немного пришла в себя и сообразила, что, он не собирается настаивать. Пользуясь случаем, решила сразу все прояснить:

– Вот и хорошо, Дональд, - произнесла я насколько могла холодно.
– И имейте в виду, если в этом ритуале ведьмовском от меня будет требоваться...
– я задумалась, как бы сформулировать свою мысль, чувствуя, как безнадежно багровею, и поторопилась закончить: - ...требоваться сделать что-нибудь недопустимое, то отказываюсь в этом участвовать.

– А недопустимое, это как?
– глуповато-невинно поинтересовался пират.

Я заметила по нагло подергивающимся уголкам губ, что негодяю очень смешно, в отличие от меня.

– Все Вы прекрасно понимаете!
– разозлилась я.

– Дурочка ты, - беззлобно произнес пират.
– Словно монашка, а не вампирша. Вообще-то, для тебя старался, так-то ты совсем не в моем вкусе. Я предпочитаю девушек ласковых, покладистых, умелых и страстных, а не ледяных зануд. Да рыба в океане нежнее и приятней, чем такие девы, как ты. И не переживай, ничего особенного от тебя не потребуется. Спокойной ночи, Мэри.

Развернувшись, он отправился к себе. С бьющимся сердцем я смотрела вслед. Вернувшись в каюту, заперла дверь на ключ и устроилась на койке, обхватив колени, мучимая новыми сомнениями. Воодушевление и очарование моментом отплытия как рукой сняло. Мне бы радоваться, что поползновений на мою честь можно не опасаться. Но когда страх пропал, стало очень обидно. Почему он назвал меня занудой? Да еще и ледяной! А сравнение с рыбой? Это просто неприлично! Разве я такая? Или, действительно, кажусь такой? Может, капелька занудства присутствует, хотя я бы назвала это строгим воспитанием, и ничего плохого в этом не видела. Существуют же правила и нормы, приемлемые в общении, а также категорические запреты и поступки, заслуживающие порицания, о чем, очевидно, пират не имел ни малейшего понятия. Но ледяная дева - это несправедливо! Дональд уверен, что я по первому зову должна броситься в его объятия? Разве я ему что-то обещала или давала надежду? К счастью, он не подозревает о защитном кольце, пусть так и остается. Буду придерживаться ночной жизни. Доверять ему нет никаких причин.