Из дверей кухни вышел Снежный человек и вперевалочку побрел в сторону мельницы.

– Вылезай, подлый трус!
– схватила я дрожащего Гошу и помчалась к избе.

Сердце сжималось от дурного предчувствия.

– Дядя Осип, вы живы?
– влетела я в дом.

– А как же?
– удивленно вскинул он голову.

Дядя Осип сидел за столом и рассматривал что-то у себя на ладони.

– Кто сейчас вышел из кухни? Кто это был?

– А-а, это убогий паренек. Немой он и слегка ущербный. Но парень смирный, мухи не обидит. Он иногда приходит утром. Я его кормлю… Гляди-ка, что он мне принес!

На ладони у него лежали штук пять золотых самородков. Самый крупный был величиной с юбилейный рубль.

– Раньше он со мной речными камушками расплачивался, а сегодня вот чем порадовал. Что скажешь, Лиза?

– Золото находят в местах геологических разломов, а у нас тут равнина. Где он мог его найти?

– В прежние времена здесь были глухие места, разбойники пошаливали, караваны купцов грабили. Может, он какую схоронку откопал?

– Дядя Осип, а давно он к вам столоваться ходит?

– Недели две-три, но не часто… Я его как-то с отцом Митрофанием видел около водяной мельницы. Тот, должно быть, его тоже подкармливает. Божий человек как-никак… Надо будет Эмме Францевне сказать. На ее земле клад нашелся, значит, ей принадлежит.

Мы поговорили о возвращении Гоши из самоволки и списали на его счет ночной переполох. Дядя Осип посетовал, что давно не приезжал Галицкий. Он обычно привозит запасы провизии. Агар-агар уже на исходе. Мы с Гошей съели по двойной порции геркулеса и яиц а-ля Пашот и откланялись.

В светелку я вернулась вовремя. У двери стояла Глаша в недвусмысленной позе, приложив ухо к замочной скважине.

– Глаша, что вы тут делаете?

– Там кто-то дышит, - оторвалась она от интересного дела.

– Кто ж там может дышать?

– Не знаю… Барыня вас к чаю звала.

Я подождала, пока она скроется из виду, и отперла дверь. Федор спал сном младенца.

– Вставай, соня. Все царствие небесное проспишь!

Он открыл глаза и схватился за макушку.

– О, черт! Чем ты меня вчера опоила?

– Так… Ядику немного, беладоны там, цианистого калия, мышьяка… А что, подействовало?

– Не смешно!
– простонал он и впал в задумчивость.

Я опять исполнила роль сестры милосердия и дотащила Федора до его королевских покоев.

У самой двери он выпал из ступора и сказал:

– Лиза, у меня такое чувство, что ночью…

– Что такое?
– невинно поинтересовалась я.

– Нет, ничего… Ерунда всякая… Приснится же такое… - и опять впал в задумчивость.

Я поспешила в малую столовую, где меня уже ждала Эмма Францевна в окружении зеленого муара и кузнецовского фарфора. Она, как всегда, была свежа, подтянута и аккуратно причесана.

– Садись, милая. Тебе чай или кофе? Не стесняйся.

Я налила себе кофе, добавила сахар и сливки и приготовилась слушать.

– Я должна извиниться перед тобой, Лиза. Вчера мне не удалось предупредить тебя, что Владимир приедет к нам с визитом. Ты целый день где-то пропадала. Но ты меня не подвела. Умница, ты хорошо справилась со своей ролью. Думаю, настоящая Лиза так бы не смогла сымпровизировать.

– Какие отношения были у Лизы и Владимира?

– Обыкновенные. Она влюбилась в него, как кошка, а он поиграл с ней и бросил. Лиза очень переживала. Она была девушка впечатлительная, сентиментальная и молчаливая. Все в себе держала. Год прошел, я уж думала, она его забыла. Но месяца два назад Лиза совсем замкнулась. От переживаний у нее появился нездоровый аппетит, и она располнела до неузнаваемости. А кончилось все очень печально: бедная Лиза наложила на себя руки. Письмо оставила, мол, прошу никого не винить в моей смерти и так далее…

– Как?! Вы же говорили, что она сбежала с каким-то проходимцем!

– Ах, мне не хотелось тебя пугать. Знаешь, суеверия разные… Ты, ведь, в ее комнате живешь.

– Так Влад не знает, что Лиза умерла?

– Нет, конечно. Я ему сказала, что ты сделала пластическую операцию. Он поверил. Мужчины готовы поверить всему, если думают, что это ради них… А медицина сейчас чудеса делает: из мужчины - женщину, из женщины - мужчину… Прости, Господи!.. Да… Единственный вопрос: почему он вспомнил про нее? Зачем возобновил знакомство? В этом ты мне должна помочь. Я очень надеюсь на твою помощь… Ах, Владимир так похож на моего третьего… или четвертого… мужа. Так же красив и чертовски обаятелен… Григорий был авиатором. Носил белый шелковый шарф, очки-консервы и перчатки с крагами. Бедняга, он погиб в 1936 году под небом Испании. Но мы к тому времени уже развелись… Ну, да это лирическое отступление… Пожалуй, подошло время и мне тебя порадовать. Сходи, милая, в мой будуар, да посмотри за ширмочкой, на столе. Там лежит лист бумаги, писаный от руки. Принеси его, пожалуйста.

Я послушно пошла в будуар и заглянула за ширмочку.

В алькове был устроен самый настоящий, современный офис, с компьютером, принтером, факсом и еще какими-то приспособлениями, о назначении которых я не догадалась. Не удивлюсь, если за другой ширмочкой я обнаружу телевизор или навигационную систему управления небольшой баллистической ракетой.

Стараясь ни до чего не дотрагиваться, я схватила лист рукописной бумаги, и вернулась к своей чашке кофе.

– Ну-с, как тебе мой сюрприз?