Сегодня леса на Кипре сохранились лишь в горах. В век бронзы Кипр был полностью покрыт лесом.

В общем, к концу века бронзы мир средиземноморской Ойкумены столкнулся с массой проблем — и почти все они были системными. То есть именно что медленные, нарастающие день за днём и оттого — вроде бы и незаметные. А когда эти проблемы стали уже невыносимыми — то вдруг оказалось, что сил и средств на их разумное решение у общества уже элементарно нет — всё легкодоступное уже прожрали и спустили в утиль за предыдущие, «тучные» годы.

В общем — я слабо верю в катастрофу, как в причину коллапса.

Катастрофа — это всегда мобилизующий фактор для социума. Землетрясение, извержение вулкана, потоп — а люди снова и снова селятся на тех же местах, раз за разом восстанавливая дома и даже дворцы. Катастрофу победить легко. Очень трудно победить собственную лень.

Мы сами это видели, уже в наше время. Разрушительное землетрясение и цунами обрушилось на Японию 11 марта 2011 года, а уже через три месяца количество завалов и разрушенных домов начало стремительно уменьшаться:

Люди выстояли, как выстояла и одинокая сосна, которая осталась единственной неповреждённой из целого леса деревьев, высаженных на приморской косе возле японского города Рикудзентаката. Вот она, немая свидетельница мощи и неистовства стихии:

К сожалению, вода, затопившая огромные территории, сделала невозможным выживание растений на впитавшей морскую соль прибрежной почве. Кроме того, цунами разрушило большую часть пляжа, в результате чего одинокая сосна оказалась всего в десятке метров от берега, что в свою очередь увеличило содержание солей и в грунтовых водах, питавших корневую систему дерева. Когда, несмотря на все предпринятые усилия, стало ясно, что спасти дерево не удастся, было принято решение сохранить его для потомков, превратив в монумент, являющийся точной копией самой сосны.

Есть такие монументы и у Катастрофы бронзы. Одним из самых удивительных свидетельств социального коллапса всей цивилизации в конце Бронзового века являются так называемые «пиковые поселения» на вершинах гор на Крите, просуществовавшие примерно с 1200 по 1000 год до нашей эры. Самым известным таким поселением является Карфи, расположенный на высоте более километра от уровня моря (дополнительную информацию о Карфи можно почерпнуть ещё здесь).

Поселение Карфи. Реконструкция.

Жить там, в удалённых и тяжелейших условиях могли только те, кому грозила непрекращающаяся страшная опасность — от постоянных пиратских набегов на прибрежные районы.

Один из посетивших Карфи, так описывает свои впечатления: Но ландшафт Карфи очень труднодоступен. Дорога на вершину крутая и каменистая, и когда мы добрались наверх, облака периодически застилали окрестности, не давая ничего разглядеть. Вершина очень ветренная и холодная, даже летом. И всё же критяне в 1200 до н. э. пришли сюда. Почему? Они искали здесь безопасность. Они хотели жить, и знали что низинные районы не защищены. С вершины обитатели Карфи могли видеть во все стороны и пока враги могли добраться до их поселения, они успевали уйти. Как и у дворцов, у поселения Карфи не было укреплённых стен; жители рассчитывали на труднодоступность своих мест.

Но безопасности недостаточно для выживания. Критяне должны были выжимать какое-то пропитание из каменистой, сухой земли. По счастью, неподалёку есть родники. Но пища — другое дело. Долина внизу хорошо видна, но обработка земли там противоречила безопасности. Для пропитания поселенцы занимались охотой, пасли коз и овец, культивировали оливки и небольшие сады. Это было примитивное натуральное хозяйство, а не развитая коммерческая экономика дворцовой эпохи, но люди выжили. После 200 лет поселение было оставлено, то ли потому что стало безопаснее, то ли потому что люди уже не могли больше терпеть ужасные условия.

Вид из Карфи на благославенные долины Крита. Опасные долины.

Судя по всему, долговременная степень опасности и интенсивность вражеских набегов была во времена «тёмных веков» после коллапса бронзы намного выше чем, например, во время варварских нашествий конца Римской империи или во времена набегов викингов в VIII–X веках, в начале средневековой Европы.

Похожая ситуация наблюдается повсюду на территории Средиземноморья: люди ютятся или в таких неудобных для жизни местах — или же осторожно пытаются выстроить какой-то нехитрый быт на руинах разрушенных дворцов и городов. Показателен в этом плане пример пелопонесского города Нихория.

Ещё в конце XIII века до нашей эры Нихория упоминается, как форпост могущественного микенского города Пилос, больше известного русским людям, как Наварин. Согласно раскопкам, проведенным в ХХ веке на месте Нихории, древнегреческий город микенского времени тогда занимал более 5 гектар только под каменными постройками, фундаменты и часть стен которых дошла и до наших дней.

План раскопок Нихории.

Однако, уже к 1150 году до нашей эры Нихория оказывается разрушенной, в культурном слое обнаруживаются следы сильного пожара.