Он чувствовал себя загнанным зверем. Неведомый охотник ловко расставил силки. Недолго осталось дичи наслаждаться свободой. Всюду теперь Лехе мерещились переодетые опера и подручные Казимира Карловича. Даже в мамашах, выгуливающих своих малолетних чад, он видел агентов наружки и внештатных стукачей.

Ему стало обидно до слез. Он до конца осознал хрупкость иллюзорного мира, в котором жил последние годы. Оказалось, что он Никто и звать его Никак. Стоило сделать один шаг в сторону от привычного течения жизни, как он почувствовал на себе мощь и неумолимость государственной машины, не оставлявшей ему ни единого шанса. Пугало и то, что все это лишь цветочки. Дальше будет веселей. Светит ему зона. Мотать Лехе срок по милости безымянного доброхота.

Звонок мобильного вывел Алексея из оцепенения, отвлек от мрачных мыслей, подарил тайную надежду. Кому он понадобился в столь неподходящее время? Кем он не забыт и не брошен? Ментами? Удивительно, почему они не позвонили раньше? Леха не стал предвосхищать события и намеренно не глянул на дисплей. Он все еще верил в чудо.

— Да, — намеренно равнодушно сказал черный копатель, страшась очередного разочарования.

— Как настроение, господин Максимов? — все так же жизнерадостно, как и прежде начал Казимир Карлович.

— Спасибо, хреново, — в душе Лехи окрепла уверенность в том, что все его беды происходят по злой воле человека, похожего на доброго льва Бонифация. Но именно в его власти избавить Леху от свалившихся на его голову напастей. Он даже обрадовался звонку, в тайне надеясь на скорое окончание злоключений.

— А ведь я вас предупреждал, да только вы не послушали. И совершенно зря, доложу я вам.

— Какого черта вы ко мне привязались? — вспылил Леха. — Что вам нужно? И какого беса вы хотели от меня избавиться? Да, знаю, черный «Паджеро» ваших рук дело!

— Не кипятитесь, юноша, — не унимался Казимир Карлович.

— Не кипятиться? — копатель дал волю чувствам. — Едва под колеса не попал, а тут менты обложили! Погодите, не вы ли им стуканули?

— Что за вульгарность, Алексей? — деланно возмутился Казимир Карлович. — Я вам дело предлагаю, а вы несете всякую чушь.

— Какое дело?

— Вот так-то лучше. Мое предложение в силе. Я приглашаю вас на чай. А с милицией мы разберемся. Отчего не разобраться? Я все устрою. И не держите на меня зла за маленькое сегодняшнее недоразумение. Моя горничная проявила излишнее рвение. Но исключительно из лучших побуждений. Ей не терпелось услышать ваш отзыв о ее стряпне.

— Да она едва не убила меня!

— Какой вздор! Что за нелепые фантазии? Никто вас и пальцем не тронет. Никаких погонь, стрельбы, пальбы, отрубленных голов, девочек-самураев и прочей ерунды не будет. Оставьте эти выдумки киношникам и романистам.

— Предположим. И что дальше?

— А дальше? Посмотрите направо. Видите табачный киоск? Там вас уже дожидаются. И молю вас, не наделайте новых глупостей! Поверьте, только я и желаю вам блага. Так по рукам?

— Ладно, ваша взяла, — обреченно ответил Леха.

— Вот и славно. Тогда до скорой встречи.

— До встречи…

Алексей спрятал телефон в карман и сразу почувствовал облегчение. Словно камень с души свалился. От ментов Казимир Карлович наверняка отмажет. В этом он почти не сомневался. Кстати, добрый лев Бонифаций прячется где-то рядом, тайно наблюдает за ним и посмеивается в густые пшеничные усы. Ладно. Главное с ментами разобраться, а уж с коллекционером он как-нибудь и сам справится.

Леха двинулся к табачному ларьку. Тот находился всего в какой-нибудь сотне метров.

«Интересно, кто меня там поджидает? — размышлял копарь. — Не та ли симпатичная брюнетка? О, так и есть».

У обочины рядом с киоском стоял уже знакомый черный «Паджеро». Стекло водителя было опущено. За рулем сидела черноволосая девица в солнцезащитных очках. Тонкими длинными пальцами она держала сигарету, время от времени подносила к черным напомаженным губам, пускала струйки дыма и стряхивала пепел на асфальт.

Леха остановился на несколько секунд, стараясь лучше рассмотреть девицу. Ее лицо показалось ему необыкновенно красивым. Но правильные, почти точеные черты, несли на себе печать неизъяснимой тоски и грусти.

Увидев его, девушка улыбнулась и помахала рукой, приглашая присоединиться. Леха смирился с собственной участью, не заставил себя долго ждать и сел на заднее сиденье. Так, на всякий случай. Мало ли что взбредет в голову девахе.

— Привет, — та обернулась к Лехе как ни в чем не бывало, словно и не было полуденного инцидента, и расплылась голливудской улыбкой.

— Привет, — боязливо ответил Леха.

— Можешь называть меня Аннитис, — подруга Казимира Карловича отвернулась и завела машину.