Следуя указаниям солдапера, Алексей поднимался по каменным ступеням, покидая ненавистный подвал. Вскоре он оказался в узком сводчатом тоннеле. Где-то здесь накануне сгинул Тун. Теперь копаря мало занимала доля бывшего сокамерника. Куда более его нынче заботила собственная участь. Какие такие почтенные господа дожидаются его с самого утра? Неужто барон собственной персоной? Выходит, он важная птица, коль местное начальство решило уделить ему внимание.

Факел гнал тьму прочь, обнажая влажные стены, сложенные из крупных, отесанных на скорую руку блоков. Капли сочились сквозь камни, оставляя на них диковинные рисунки. Кое-где виднелись пятна слизи, плесени или каких-то мхов. Мерзкие и скользкие, они напоминали кожу земноводного монстра или полотна Ганса Рудольфа Гигера. Все эти мелкие подробности придавали внутренностям Гнилой башни вид зловещий и отталкивающий.

Вскоре Алексей с провожатым выбрались из тюремного подвала. Вновь они оказались в длинном коридоре. Но здесь следопыт не заметил сырости, царившей в подземелье. Воздух полнился копотью. Всюду чадили факелы. Тут же копарь встретил первого часового, охранявшего вход в баронские застенки.

Коридор вел в просторную комнату с двумя узкими окнами-бойницами. У массивной дубовой двери торчало двое вооруженных до зубов солдат. Доспехи, щиты, мечи, боевые топоры, кистени и кинжалы выглядели весьма внушительно. В случае возможного побега Алексей непременно бы наткнулся на этих головорезов. Едва ли они знали толк в манерах и этикете, а потому не пропустили бы незваного гостя ни за какие коврижки.

— Где ты застрял, олух? — недовольно пробасил один из церберов. Лицо его скрывала железная маска. Оттого голос звучал приглушенно и неестественно. — Великий магистр изволит гневаться.

— Да будет тебе, — оправдывался конвоир. — Темень там, словно у хорса в заднице. Чудом ноги не переломал.

— Ладно, свободен, — рыкнул рыцарь и крепко сжал запястье Алексея рукой в железной перчатке.

Следопыт растерялся. Воистину, хватка была железной. Краем глаза Леха увидел, перчатка та сделана из множества мелких колец. Из таких обычно и плели кольчуги. Невольно закрутилась мысль о новом персонаже в коралтарских приключениях. Великий магистр?! Кто таков? А где барон? Неужели его делом занимается один из заместителей здешнего правителя? Или того хуже, местный инквизитор?

Догадка не столько разочаровала, сколько испугала. В следующий миг дверь распахнулась, и Алексея ввели в полутемную комнату, антураж которой подтвердил самые мрачные и зловещие предчувствия.

Взгляду черного следопыта предстали во всей красе и многообразии плоды изуверской изобретательности, какие только и могла породить темная средневековая фантазия. Под потолком висела железная клетка. У противоположной стены стояло кресло с шипами, отдаленно напоминавшее электрический стул. Рядом находились дыба и жаровня. У дышавшей пламенем печи в изобилии громоздились щипцы для вырывания ногтей, железные прутья, крючья для подвешивания и прочий пыточный инвентарь.

Посреди комнаты стоял грубо сколоченный пьяным столяром стол. На нем Леха увидел поднос с фруктами, жареной олениной и кувшин с вином. За столом в резном дубовом кресле развалился длинноволосый человек с аккуратно подстриженной бородой. Он носил черный балахон до пят. Более всего в облике великого магистра, а вне всяких сомнений перед Алексеем предстал именно великий магистр, следопыта поразил золотой медальон на цепи толщиной в палец. Изображение на нем показалось до боли знакомым. В обрамлении из дубовых листьев красовались две зиг руны! Но как руны победы, хранящие воинов, и символ нацистской элиты, оказались в Коралтаре? Случайность или… Алексей не успел довести мысль до конца. Внимание его привлек человек, скромно стоявший в тени за спиной великого магистра. Коричневый балахон стягивала на поясе пеньковая веревка, капюшон скрывал глаза. Подобное одеяние скорее походило на хламиду смиренного монаха, но вовсе не на костюм высокопоставленного чиновника. Лишь только золотой перстень с аметистом выдавал в нем отнюдь не странствующего богомольца или схимника. Глаз владельца перстня Леха не видел. Вместо лица перед ним было лишь темное пятно, Но копарь кожей ощутил злую силу, исходившую из-под коричневого капюшона.

Рядом, как и положено в таких случаях, находился палач. Огромный по коралтарским меркам косматый детина носил лишь кожаный фартук, серые холщевые штаны да сапоги, сшитые невесть из чего. Волосатое тело душегуба в изобилии покрывали татуировки, смысл которых для Алексея так и остался загадкой. Да и время для разгадывания подобных ребусов выпало не самое подходящее. Интерьер пыточной его порядком испугал. Сердце забилось в судорогах. Чутье подсказывало, от жителей Коралтара не дождаться толерантности и политкорректности. Он никак не мог назвать себя героем. Одна лишь мысль об изуверских мучениях бросала в дрожь. Едва ли ему по силам вынести изощренные истязания. Но, видать, таков местный порядок и обычай. Наверняка чаша сия его не минет. Ему сделалось дурно, все внутри похолодело, голова закружилась, а запах крови и деликатесов едва не свел с ума. Голод и страх боролись в нем без устали, погружая разум в хаос безумия.

Великий магистр нервно отправлял в рот виноградины и сплевывал кожуру с косточками прямо на пол. Человек в черном полнился плохо скрываемым волнением. Ожидание его тяготило. Он чего-то ждал и боялся одновременно. О том красноречиво говорили взгляд и движения рук. И только его помощник в коричневом балахоне не выказывал нетерпения. Он оставался бесстрастным словно статуя и как паук скрывался в тени, плел невидимую паутину тайных заклинаний, ловил мысли, дыхание и биение сердца жертвы.

— Так вот ты каков, чужеземец, — великий магистр заговорил первым. — Освободите его.

Рыцарь отпустил запястье следопыта и вместе с напарником отступил на шаг.

— За что меня арестовали? Наверняка тут какая-то ошибка, недоразумение, — вяло оправдывался Алексей, едва не падая в обморок.

— Тебя обвиняют в воровстве. Кражи — юрисдикция барона. Но речь также идет о незаконном завладении Реликвией! И потому я уговорил господина барона отдать твое дело на рассмотрение высшему руководству братства «Двух молний». Теперь ты понял кто перед тобою? Полагаю, ты хочешь знать, чего от тебя хотят? Ведь так? Конечно, иначе и быть не может, — продолжил человек в черном, не дожидаясь ответа. — Я Гвинедер, великий магистр братства. А это Эоборус, мой заместитель и верховный маг. Думаю, я сказал достаточно, а оттого надеюсь на твое благоразумие.