— Разрешите представиться, — она расхохоталась, и следующие слова выговаривала уже с трудом сквозь приступы смеха. — Меня зовут Лиля Павловна, а вас, дедушка, как зовут?

Она хотела еще что-то спросить, но опять сменилась музыка, и пьяную хохочущую хозяйку потащили танцевать сразу несколько рук. Тут же в прихожей коротко позвонили.

— Извините, — Лиля указала в сторону входной двери, ей явно хотелось вернуться, присесть на ручку кресла рядом со стариком. — Извините, но вы видите!.. Кто-то пришел! Гости какие-то еще!

Чувствуя слабость во всем теле (после двух за день приступов слабость — дело обычное), Д.Д. неподвижно сидел в кресле. Его почти не заинтересовали громкие пошлые поздравления ворвавшихся в квартиру солдат. На грязном столе рассыпали цветы и тут же, добивая бутылку водки, наперебой кричали тосты, потом звонил телефон, кажется, соседи по дому.

— Чего они хотят?

— Соседи снизу! — зажимая микрофон рукой, объяснила Лиля. — Говорят, чтобы мы потише…

В ответ, потеребив кончиками пальцев свои рыжие усы, парень, сидящий возле музыкального комбайна, повернул какую-то рукоятку, и новый прилив звуков оживил танцующих.

Пьяные гости все более расходились, они дергались перед глазами Д.Д. так, будто в эти неустойчивые тела подавали ток переменного напряжения. Они плохо держались на ногах и падали друг на друга, хватались за стены, обрушивая застекленные фотографии и оставляя на обоях жирные отпечатки пальцев. Ему надоело разглядывать эту компанию — пустое место, стандарт. Д.Д. смотрел в окно. Теперь он не хотел слышать ничего и не слышал, ему стало тихо.

Окно выходило во двор, видно было плохо освещенную кирпичную стену противоположного дома, кусочек черного звездного неба над ней и сбоку, почти под шторой, часть пожарной лестницы — круглые черные металлические перекладины. Разглядывая эту лестницу, Д.Д. вдруг ощутил опасность.

Вечный одиночка, находящийся в постоянном конфликте с миром, он привык доверяться своим предчувствиям.

«Нужно сейчас же подняться и уйти отсюда, — сказал он себе. — Нужно искать ночлег в другом месте».

Некоторое время он взвешивал свое состояние и пришел к заключению, что не сможет этого сделать. Слишком слаб. Если нельзя уйти, значит, нужно понять причину беспокойства. Д.Д. попытался еще раз профильтровать набившихся в комнату гостей, рассмотреть их по одному, перепроверить детально каждую мелочь.

Народу было вокруг много. Кто-то сидел за столом, допивал последние капли водки (когда очередная бутылка исчезала со стола, на ее месте неизменно оказывалась следующая), кто-то лежал на диване лицом вниз, человек шесть дергались в танце. В целом сцена выглядела стандартно — банальная пьянка, день рождения.

Выделялось шелковое черное платье Лили, золотая искорка часов на ее запястье и рядом с хозяйкой бешено изгибающийся и размахивающий руками молодой солдатик. Д.Д. прищурился, опять подступила сухая тошнота. Комната чуть покачивалась. Он ухватился за ручки кресла. Но, почти теряя сознание, Д.Д. сосредоточился на этом солдате. Ему показалось, он увидел то, что искал, то, что напугало его. Солдатик на одно мгновение повернулся к старику лицом, и Д.Д. отметил свою правоту.

На горле солдата, почти под самым подбородком, а парень здорово задирал голову и было довольно хорошо видно: кольцо — тоненькая розовая полоска, похожая на свежий шрам, на след шелкового шнурка.

Д.Д. закрыл глаза. Теперь он был совершенно уверен: смерть рядом, и может быть, уже не спастись. Нужно было уходить. Но теперь он настолько ослаб после приступа, что просто не мог уйти. Нужно было ждать, пока веселье задохнется и можно будет попросить Лилю о помощи. Пусть он нарушит свои правила, но лучше в гостиницу поехать, чем так рисковать. Под левой лопаткой будто щекотала игла, дышать становилось все труднее и труднее, рукой не шевельнуть, но вот так сидеть в кресле и ждать развязки было очень опасно.

Когда музыка ненадолго прервалась, старик неожиданно для всех поднялся на ноги (Д.Д. вложил все силы в этот рывок) и крикнул как смог страшнее и громче. Обратив на себя внимание собравшихся, он повалился лицом вниз на черный затоптанный паркет, выбросив изо рта сгусток крови.

Он не собирался при этом на самом деле потерять сознание (спектакль имел совсем другую цель), но не рассчитал.

Промежутка никакого. Д.Д. лежал в маленькой комнате, наверное, смежной с той, где гуляли. За дверью все еще грохотала музыка.

«Он меня не заметил, — подумал Д.Д. — Или все-таки заметил? Кто он, этот молодой идиот? Может быть, я ошибся? Может быть, это просто шрам? — Осторожно передвинув правую руку, Д.Д. потрогал пальцами след на собственной шее, такой же, как у молодого солдата, только старый и почти незаметный. — Просто совпадение? Да нет, в этом деле не бывает совпадений. Да и шрамов таких не бывает. Подобное украшение можно только специально сымитировать… Но кто же будет имитировать? Меня перенесли в соседнюю комнату. Я не смогу даже подняться. Даже если он и не нападет на меня, он не остановится. Он не может остановиться… В любом случае никто не должен видеть у меня на горле этого украшения. Если кто-нибудь заметит шрам на моей шее, все усложнится… Нужно что-то предпринять…»