– Я их боюсь. У них есть пистолеты, разных размеров и калибров. Что будет, если мы случайно кому-то проболтаемся об этом?

Я подхожу к ней и беру её за плечи.

– Успокойся. Мы слишком долго с ними знакомы и, если бы они хотели убить нас, они бы это давно сделали. А тела бы расчленили и спрятали по всему лесу.

– Знаешь-ка что.. ты не умеешь успокаивать людей, - кричит мне Торри.

– Где же он? – Рич бегает по всему первому этажу и смотрит даже в самых труднодоступных щёлках.

– Кажется, я видела его в ванной комнате, - говорю я и указываю на второй этаж. Рич встаёт с пола и бежит по лестнице. В двери заходит Кевин с новой причёской и цветом волос.

– А вот и я, - говорит он и разводит руками.

– И ради этого ты потратил бабки?

– Генри, я, в отличие от тебя, знаю толк в прекрасном. Кэрл, - он переводит взгляд на меня,- как тебе?

– Мне кажется, или твой новый цвет волос стал темнее?

– Глупая. Конечно, да. Мастер в этом салоне оказался куда разборчивее вас. Он показал мне причёски, которые сейчас в моде и цвета волос.

– Теперь ты не глупая блондинка, Кевин, теперь ты жгучая брюнетка, - подкалывает его Генри.

– Кому налить выпить? Кстати, забыл вам сказать, тот мастер..

– Да-да-да, он оказался очередным геем, который подкатывал к тебе. Пройденная школа, Кев.. – перебивает его Генри.

– Тот мастер, который делал мне причёску и покраску, оказался ярым фанатом нашей малоизвестной группы. Особенно он похвалил новые песни, которые, между прочим, писал я.

– И что?

– Он пригласил нас выступить этим вечером, сказал, что заплатит кругленькую сумму!!

– Почему Кевин такой счастливый, а я не знаю причины его радости? Кевин, - обращается он к нему,- твоё лекарство против пьянства уже изобрели?

– Нет, -вмешиваюсь я, - он сказал, что вас приглашают выступить сегодня вечером.

– Да, и нам заплатят!

– О, боже, ну тогда, кончено, это повод для того, чтобы открыть шампанское, которое стоило восемьсот долларов и ужрать его в одно горло, - Рич меняется в лице.

Все смеются.

– Хорошо, что он тебе ещё сказал?

– Встречаемся на пляже, дальше, он скажет что делать.

– Отлично! Парни, по местам! Сейчас у нас максимально генеральная репетиция, на которой никак нельзя облажать. Если мы хотим себе толпы фанатов, нужно постараться.

Они хватаются за свои музыкальные инструменты, а я бегу к Торри.

– Торри, ты представляешь, парней пригласили выступить сегодня вечером! Торри, что ты делаешь?

– Кэрл, нам нужно отсюда сматываться! – она складывает все наши вещи в чемодан.

– Я не собираюсь уезжать!

– Они опасны для нас, ты понимаешь это?

– То есть, когда Генри убил амбалов, которые могли бы лишить нас жизни, они не были для тебя опасными, а сейчас, когда ты по каким-то новостям услышала этот придуманный бред – думаешь, что парни убийцы? Пойми ты уже, наконец, если бы они хотели изнасиловать, воспользоваться нами или просто тушить об наши тела сигареты – они бы это делали в первые же дни, после знакомства!

Она присаживается на кровать.

– Возможно ты права и я правда погорячилась с выводами. Просто за последние дни накопилось столько, что переварить это уже невозможно.

– Привыкай, ты видела ещё не самое худшее.

***

– Леди и джентльмены, под ваши бурные аплодисменты, встречайте новых гостей из штата Миннесота.

На сцену выходят двое парней и одна хрупкая, молоденькая девушка с чёрными волосами.

– Эту песню, - говорит она,- мы сочинили, пока были в дороге. Вчера, она понравилась всем тем, кто был в баре. Спасибо.

Мы с Торри сидим на лавочке и смотрим на сцену. В руках у нас по бутылке пива. Рич, Кевин и Генри ушли уже как тридцать минут назад, но их так до сих пор и нет на сцене.

– А что будет, когда нас поймают? – спрашивает Торри.

– Не знаю. Я не хочу об этом думать, я хочу жить одним днём и не загружать голову непонятным мне хламом.