В машине стоит мёртвая тишина. Каждый сейчас думает о своём.. Внутри меня что-то болит… я даже знаю что. Ведь, самой главной моей мечтой было: помочь маме и сделать её счастливой. Увы, я слишком хорошо выстроила это всё у себя в голове, поэтому судьба решила сказать мне «нет».

Доезжаем до дома.

– Ну, что… тебе получше?

– Нет. Мне теперь никогда не станет легче, прости, - я выхожу из машины.

Захожу домой, перед телевизором, на диване сидит Нэлли и смеётся над каким-то шоу, даже не замечая меня. Молча поднимаюсь к себе наверх. Закрываю плотно дверь и, выдыхая, скатываюсь по двери прямо на пол. Тут темно. Окно зашторено. На полу продолжают валяться вещи.

– «Найди силы подняться, Кэрл..» - доносится у меня в голове. В комнату раздаётся стук. Я не хочу никого видеть…

– Кэрл, можно?

– Нет! – резко говорю я. – Я…я переодеваюсь.

– Разве ты не голодна?

– Нет, Нэлли, я уже поела…

– Я оставлю тебе на утро.

Слышу её шаги, как она уходит, но затем опять возвращается.

– Забыла тебе сказать, тётя Мей выехала из Альбукерке. Она сказала, что хочет повидаться с тобой, прежде, чем она навсегда улетит в Канаду.

Мей уезжает в Канаду… Сто процентов со своим новеньким ухажёром!!

Ложусь в постель. Чувство боли ещё не покидает меня. Руки продолжают трястись, а внутри болеть. Мамы больше нет. Я не могу принять это как правду. Я не могу поверить в это. А что, если папа лжёт? Что, если он специально всё подстроил? Хотя, думаю, если бы это было бы не по-настоящему, его бы выдавало его «умение» играть роль. Я лежу и смотрю в потолок. Слёзы самопроизвольно скатываются с моих глаз. Я сжимаю руками одеяло. Начинаю изнывать, но при этом не издаю ни единого звука. Для всех остальных я сплю…

***

– Доброе утро, Кэрл, - говорит Нэлли и отдёргивает шторы от окна. Лучи палящего солнца проникают ко мне в комнату.

– Ай, - говорю я, и хмурясь смотрю на время, - только восемь утра, ты с ума сошла..

– Нет-нет, у тебя сегодня много дел. Звонил Мичарт, сказал, чтобы ты была готова к девяти, он повезёт тебя к следователю, там тебе нужно дать показания.

– А адвокат? Он нашёл его?

– Да. Поэтому просыпайся и проходи за стол. Там тебя ждёт много вкусного, - она радостно выходит из комнаты, а я убираюсь свою натянутую улыбку. Падаю лицом в подушку и начинаю пыхтеть как паровоз.

***

Кухня. Я сижу за столом с Нэлли и слушаю её.

– ..а ещё твоему отцу доверили вести твоё дело, так что теперь не будет никаких сплетен по городу, - она отпивает чай.

– Мне абсолютно плевать, кто и что обо мне думает… Я живу своей жизнью.

– Тоже верно, - она смотрит на часы, - Дева Мария, ты уже опаздываешь на пятнадцать минут!! Бегом переодеваться..

Встаю изо стола, даже не успев доесть свой бутерброд, бегу в комнату. Вспоминаю про прошлый свой «стиль» одежды. Всё в чёрных тонах. Крашу губы чёрной помадой и выхожу. На первом этаже ждёт папа.

– Ты поедешь в таком виде?

– А что, может мне ещё бальное платье надеть?

– Ладно, прыгай в машину.

Выхожу из дома в такую рань. Вижу, как на автобусной остановке останавливается автобус. Вижу Тиффани, Инну, вижу многих своих одноклассников и, кажется, они тоже видели меня.

– Чего ты встала посередине дороги? Разве ты не слышала, что мы опаздываем?

Дверцы закрываются и мы уезжаем в центр.

***

Тусклый свет. Белый кабинет. По стенам висят какие-то награды. Я оглядываюсь. Прямо передо мной сидит полицейский и что-то строчит у себя в листке. Становится душно.

– ..так вы признаётесь в том, что подозреваемые Рич Фостер и Кевин Эванс, совершили ряд телесных повреждений вам и вашей убитой подруге Торри Питерсон?

«Убито» - это слово никогда не уляжется у меня в голове. Я вновь вспоминаю выстрел и её лицо, когда видела её в последний раз.

– Нет, это не правда..

– Что тогда правда?

– Мы сами всё делали.

– Сами себя избивали?

– Называйте это как хотите.