– Терпимо.

– Вот так, - она полностью заливает рану йодом и наклеивает водонепроницаемый пластырь, - и ничего не было..

– Спасибо.

Нэлли улыбается мне.

– Жду тебя через двадцать минут внизу, будем ужинать.

Она уходит, а я остаюсь лежать на кровати среди своего бардака, который навела же я сама.

Достаю чистые вещи из шкафа и направляюсь в ванну. Тут по-прежнему спрятаны все лезвия и другие острые предметы. Тёплый душ расслабляет мои мышцы. Смотрю на свои руки, они всё в засохшей бордовой крови. Ноги – это просто что-то. Все в мелких ссадинах, синяках, ушибах. Впрочем, ничего не поменялось. Как я уже говорила ранее – всё возвращается на круги своя.

Выхожу из душевой и по приказу Нэлли отправляюсь вниз. Мой глаз опять царапает эта картина расставленных по всему дому искусственных цветов. В каждом букете по шесть цветков. Кажется, они напрямую говорят мне о том, что «хей, мы как бы тебя не ждали, но уже готовились к твоей смерти..» Закатываю глаза и прохожу на кухню. За столом сидит отец.

– Охрана уже прибыла, - говорит он всей кухни.

– То есть?

– То есть ты теперь будешь под жёстким контролем.

Я бросаю взгляд на окно и вижу, как несколько полицейских стоят возле входа в мой дом.

– Присаживайся, - говорит мне Нэлли и ставит на стол тарелку с запечённым картофелем и куриной грудкой.

– М-м-м, как аппетитно пахнет, - папа влюблёнными глазами смотрит на Нэлли. Я сажусь за стол. Пододвигаю к себе тарелку с ужином.

– Тебе положить салата?

– Нет.

– Не хочешь поговорить о своём побеге? – спрашивает папа.

– Нет.

– Что ж, тогда начну я.

Я просто хочу спокойно отужинать и отжить ещё один день и уснуть с надеждой, что я скоро встречусь с Ричем и Кевином, а не слушать его сопли, которые он сейчас будет мне говорить.

– Мичарт, ты думаешь, что сейчас подходящее время?

– Да, к тому же, мне нечего тебе рассказывать. Разве что, в двух словах могу сказать: было превосходно.

– Что ж, тогда осмелюсь тебя огорчить, твоего «превосходно» больше не будет. Завтра я иду в адвокатскую контору и временно пристраиваю тебя в школу. Так что с понедельника, ты вернёшься к обычной, рутинной и скучной жизни, как было раньше..

– Что? Ходить опять в школу?!

– А ты как думала? Кэрл, ты должна показать всем, что ты встаёшь на правильный путь. Кстати говоря, я слышала, что если за обвиняемым нет раннее никаких уголовных преступлений, то ему могут смягчить срок.

– Для неё это бесполезно, - говорит папа.

Я резко вскакиваю изо стола. Они уставились на меня.

– Знаете, я не нуждаюсь в вашей помощи и более того, я никому ничего не обязана показывать… - бросаю салфетку на стул и убегаю к себе в комнату. Не доходя до коридора на второй этаж я слышу разговор Нэлли и отца.

– Мичарт, она же ещё ребёнок.

– Это уже давно не ребёнок, а почти сформировавшаяся личность.

– Нэлли, моя дочь сбежала из дома и связалась с какими-то наркоманами убийцами, и ты ещё говоришь мне, что она ребёнок. Дети так не поступают!!

– Ты думаешь ей сейчас самой легко? Ты налетаешь на неё с какими-то скрытыми обзываниями. Да ты же сам сейчас хуже ребёнка!!

– Я поступаю так, как знаю.

– Скажи, разве ты её не любишь?

– Нет.

Моя верхняя губа нервно дёргнулась. От чего? От обиды?

– Да как ты так можешь!? Мичарт, когда я знакомилась с тобой, ты был совершенно другим, но сейчас, ты просто заставляешь меня разочароваться в тебе.

Слышу как отодвигающийся стул скрежет по кафелю. Нэлли выходит из кухни и застаёт меня. Мы встречаемся взглядом.

– Нэлли, ты куда? – кричит папа и выбегает следом за ней, а затем смотрит на меня.

– Ты чего тут?

– Хочу выйти на задний двор, подышать свежим воздухом.

– Бежать бесполезно, - говорит он мне.

Я молча спускаюсь по лестнице и выхожу через чёрный вход. На улице свежо и пахнет опавшей, гниющей листвой. Сажусь на ступеньки. Холодный ветер дует по моим оголённым ногам и рукам. Закрываю лицо руками. Как же это трудно. Слышу разговор полицейских. Решаю в последний раз обойти дом и пойти лечь спать. Дохожу до полицейских.